Прежде, чем продолжить разбор «сроки послания», приведем, так сказать, свежие примеры рисков, связанных с реформированием власти. Во-первых, это касается начала новых «наездов» российских пропагандистов на Казахстан и его народ. Провокационные высказывания Тиграна Кеосаяна напрямую не касаются нового пакета политических реформ Токаева, но на них стоит обратить внимание с точки зрения рисков, связанных с иностранным вмешательством во внутренние дела Казахстана.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Не брат ты нам… Кеосаян станет нежелательным в Казахстане
Понятно, что Кремлю многие из инициатив Касым-Жомарта Кемелевича не нравятся – в том числе, его дипломатичность. Кстати, что касается Запада, то он уже несколько раз прямо выражал поддержку этих реформ.
Во-вторых, на уходящей неделе поднялся немалый общественный скандал в связи с намерением акцентировать историческую роль первого президента (елбасы) в Конституции страны. Мы не станем затрагивать идеологическую и даже юридическую сторон вопроса, говорить о том, что, с точки зрения норм права, Республика Казахстан в нынешнем виде появилась благодаря Верховному совету, а не президенту. Необходимо обратить внимание на другое – на реакцию общества и невнятные ответы представителей власти. Как мы отмечали в прошлый раз, недоверие среди казахстанцев все еще высоко. Более того, оно сейчас находится на критической отметке. Это нужно в первую очередь учитывать всем государственным органам, включая высшее руководство страны. Тут тоже можно много говорить, но для того, чтобы избежать рисков в этом плане (или, хотя бы, снизить их) необходимо просто почаще включать «слышащее государство».
Но вернемся к посланию. В прошлый раз мы остановились на целом блоке реформ, связанных с «дополнениями и изменениями» в законы о политических партиях и выборах (второй является конституционным). По большому счету, большинство этих поправок являются возвращением норм, постепенно утраченных за последние 15-20 лет. Однако далеко не всех. Например, не было сказано ни слово о возвращении возможности создания предвыборных партийных блоков.
Так, если до следующих очередных внеочередных парламентских выборов будет зарегистрировано три-пять новых политических партий, то это, как мы отмечали в прошлый раз, попросту размоет голоса избирателей, и в итоге с большой вероятностью можно говорить, что ни одна из них не попадет в мажилис. Мы, естественно, только «за» появления новых политических организаций. Но при этому надо учитывать, что среди них будет немало искусственных и провластных – опять-таки, для размывки голосов и создания иллюзии многопартийности. Это, в свою очередь, может вызвать критику со стороны международных наблюдателей, а также оппозиции внутри страны – особенно, если их партии не пройдут регистрацию по тем или иным причинам.
Что касается новых-старых возможностей выдвигаться по одномандатным округам, то это, несомненно, положительно скажется на росте электоральной активности казахстанцев. Наверное, не надо объяснять, почему. Но коли мы говорим о возможных рисках, то здесь многое зависит от готовности властей к этому. Речь идет буквально о всех уровнях, начиная с Администрации президента и заканчивая участковыми избирательными комиссиями. Многие, конечно, уже забыли, как можно избирать и быть избранным по мажоритарной системе, а немало воспоминаний связано с негативным опытом – прежде всего, касательно выбивания неугодных кандидатов, провокаций, подставных кандидатов и так далее.
Сочетание этих факторов вместе с увеличением роли представительной ветви власти на местах (маслихатов) может вызвать риски, связанные с борьбой кланов и группировок. Причем, как между собой, так и с верховной властью – начиная с саботирования реформ Акорды и заканчивания прямой или косвенной конфронтации с ней. В этом направлении также надо учесть, что существующие финансово-политические группировки вообще с трудом пойдут на глобальные реформы – хотя бы потому, что многое теряют. Впрочем, это отдельная тема для разговора, и мы к ней обязательно вернемся в ближайшее время.
В своем послании Токаев также упомянул об «единой электронной базе избирателей». С точки зрения президента, это позволит избежать рисков с двойным голосованием, «каруселями» и другими «выборными технологиями». Однако, учитывая совершенную неясность с тем, что это за «база», а также горький опыт с прежними инициативами властей «всех посчитать», возникает много вопросов относительно надежности этой системы. Не говоря уже о все том же недоверии граждан к таким нововведениям.
Если говорить в целом о «дополнениях и изменениях» в избирательной и партийной системах, то это, как ни странно, может стать основным тормозом проводимых Токаевым и его администрацией реформ. Почему? Рассматривая такую возможность с точки зрения идеала – то есть, если будет все так, как говорит президент – то Казахстан может получить слишком пестрый парламент, в котором новые законы, пусть даже самые либеральные, могут тормозиться.
Безусловно, Акорда будет так или иначе включать административный ресурс, но учитывая поправки в законодательство, которые должен принять нынешний парламент, то возможности для этого существенно снизятся. Понятно, что полностью терять рычаги управления верховная власть не собирается, но нужно принять опыт той же Украины, где после последних парламентских выборов в Верховной Раде стопорились многие инициативы президента Зеленского. Демократия и плюрализм – это, конечно, замечательно, но с точки зрения Акорды тут могут появиться много подводных камней, о которых трудно догадываться в настоящее время.
Вообще, существуют и другие труднопредсказуемые риски, связанные с пакетом политических реформ, озвученных Касым-Жомартом Токаевым в последнем послании. Особенно, если их расширять и вовлечь в процесс законотворчества широкие массы общества (из числа независимых экспертов, правозащитников, НАПО и так далее). Но об этом мы поговорим в следующей, заключительной части нашего повествования о «рискованных реформах» Акорды.
Окончание следует…
Фото из открытых источников
