С одной стороны, все вроде бы просто. Раз люди чуть ли не в очереди стали выстраиваться, чтобы стать кандидатом в мажилис, то это может говорить о том, что они поверили в возможность быть избранным. Ведь если бы помнили об административном ресурсе и не сомневались, что будут «карусели» и фальсификации на каждом шагу, то много раз подумали бы. Тем более, надо было вносить более миллиона тенге.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Выборы-2023. Наблюдаем за наблюдателями
Тут, конечно, мог сыграть фактор «Двух Ж»– когда тебя долго мучает жажда, а добравшись до воды ты из жадности теряешь всякую бдительность. Несомненно, среди нынешних кандидатов есть и такие. Но это тоже можно назвать положительным показателем и логичным производным после почти 20-летнего перерыва – с 2004 года, когда в Казахстане в последний раз состоялись выборы в парламент по мажоритарной системе.
Но надо кое-что отметить. В первую очередь речь идет о том, что тогда была во-многом другая внутриполитическая обстановка. Она основывалась на том, что в стране действовало сразу несколько официально зарегистрированных политических партий, которые были в разной степени (точнее, в разной степени конструктивности) оппозиционные. Это ДПК «Ак жол», возглавляемый пятью сопредседателями (нынешний ее глава в то время возглавлял «Гражданскую партию», которая была фактически ее оппонентом), «Демвыбор» и КПК. Последние две пошли по общенациональному округу в блоке (тогда они были еще разрешены), но выставляли своих кандидатов (как и первый «Ак жол») по одномандатным округам.
В целом же в то время был скорее спад протестного движения (по сравнению с началом 2000-х), но при этому существовало много различных движений, зарегистрированных и нет организаций, а также ярких личностей-одиночек, которые были во главе этих протестных групп. Сейчас же протестное поле формируется заново, причем, сравнительно хаотично и в большей степени снизу, а большинство тогдашних, которые сейчас пытаются наверстать упущенное, во многом отошли за второй план.
Другой немаловажный фактор – на выборах 2004 года партийная и мажоритарная система выборов депутатов делила места в мажилисе поровну, сейчас же, как известно, 70 на 30. Согласитесь, политическая математика, когда уменьшается число мест и увеличивается количество претендентов на них тоже своеобразный показатель.
Можно также долго и тщательно делать срез независимых кандидатов и тех, кто себя таковыми считает, но в таком плане придется называть их фамилии. Мы же не хотим заниматься даже косвенной агитацией или, напротив, контрагитацией кого-либо, поэтому перейдем сразу к фактам. По многим округам на одного кандидата «из старой оппозиции» приходится по два-три (как минимум) «лидеров общественного мнения» новой волны, а также несколько менее известных самовыдвиженцев. Запомним этот расклад и переходим к главному вопросу, поставленному в начале материала, но, опять-таки, без точных утверждений.
Судя по предвыборным программам многих из них (все изучить физически не удалось, а у некоторых сплошной плагиат), кандидаты совершенно не собираются останавливаться на том, что предлагает, делает или уже сделал Касым-Жомарт Токаев в плане реформ. Отдельные кандидаты даже открыто себя противопоставляют Акорде. Поэтому их сложно назвать теми, кто поддерживает нынешний курс президента и его Администрации. Но факт остается фактом – если бы не возвращение (хоть и частичное) «мажоритарки», то и «одномандатниками» они не стали бы.
Мы, конечно, можем ошибаться, но не уверены, что Токаев тайно или открыто желает, чтобы все его благодарили за реформы. Более того, тут можно согласиться с Касым-Жомартом Кемелевичем, который пару раз намекнул на то, что все эти реформы – это веление времени. С точки зрения закона «о сохранении власти» (о желании ее сохранить), то пакет политических реформ является чуть ли не единственным способом выжить. Но это немного другая тема для разговора – обсудим ее как-нибудь в другой раз.
Сейчас же констатируем одно – как бы не относились отдельные независимые кандидаты к действующему главе государства, активное участие их в нынешних выборах – это де-факто использование старо-новых возможностей в прямом управлении государством. Кто-то видит в этом заслугу президента, кто-то старается этого не замечать, но в действительности дело в другом – в том, что не использовать вдруг появившиеся рычаги было бы глупо.
А теперь про цифры и статистику. Последний опрос Казахстанского института стратегических исследований (КИСИ) показал, что 71,7% казахстанцев считают, что страна движется в правильном направлении. В этих данных также отмечается, что положительные оценки выше среди молодежи – 78,4% и сельских жителей – 75,1%. Как обещали выше, не станем вспоминать о лживости статистических данных, тем более, их можно воспринимать по-разному. Также не станем выворачивать обратную цифру, делая вывод, что почти 30% граждан официально согласны с политиков, проводимой Акордой.
Тут же надо сделать акцент на то, что совершенно не обязательно поддерживать того же Токаева, чтобы считать, что страна идет правильным курсом. Ведь дело еще в том, что курс может быть один, направление правильное, а все зависит от скорости движения, сопутствующих действий (или бездействия) и так далее. Так что, эти цифры, обнародованные господином Кариным, нельзя категорично отвергать или полностью не доверять им. Это объективно.
Фото из открытых источников
