Несмотря на существующее понятие «коллективный Запад», все же есть некоторые различия во внешней политике Соединенных Штатов и Европейского Союза. В определенной мере это касается и нашей сегодняшней темы.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Предвыборные обещания и поствыборные декреты
Битва за Казахстан: кто работает на раскол страны
Президент Токаев победил на выборах: Почему это хорошая новость для всех?
Например, США практически открыто предлагали руководству Казахстана держаться подальше от России (а заодно и от Китая) в обмен на американские инвестиции. Это было в самом начале далекого (по политическим меркам) 2020 года, когда к нам прилетел тогдашний госсекретарь Майкл Помпео, где встретился с обоими президентами. Москва тогда особо не отреагировала на это, будучи уверена, что Астана не предаст, а вот Пекин разразился гневными тирадами в адрес Вашингтона.
Евросоюз же стал более жестким только после вторжения России в Украину. Здесь много причин, главной из которых является разные позиции внутри самой Европы и, соответственно, Европарламенте, ПАСЕ и других организациях. Заметим, что в этом плюрализме мнений есть мысли, что Казахстан полностью зависит от России и не станет предпринимать никаких шагов, без согласования с ней. Но это, по большей части, частное мнение. В целом же, думается, надо отталкиваться от чисто политического посыла, прозвучавшего еще в конце марта от замруководителя Администрации президента РК Тимура Сулейменова в Брюсселе. Тогда он прямо сказал, что Казахстан будет соблюдать санкции ЕС против России.
Так и пошло. Об этом периодически заявляли и в МИД, и в Акорде, да и сам президент не раз дипломатично, но точно об этом напоминал. В целом же формула звучит примерно так: «Санкции не поддерживаем, но придерживаемся их, Россию в войне не поддерживаем, но открыто не осуждаем». Многовекторность во всей красе. Однако нельзя путать многовекторность со статусом нейтральной страны (как у Швейцарии или Туркменистана), а геополитическая ситуация в мире уже заставляет подозрительно относиться к тем, кто живет по принципу «и нашим, и вашим». Впрочем, сама большая политика исходит (и в данном случае, в более четкой форме) от того, кому больше – нашим или вашим (ну и кто такие «наши»).
Вот на этом фоне президент Токаев и был переизбран. Мы уже обращали внимание на то, что первый свой зарубежный визит после инаугурации он совершил в Россию, что в большей степени является данью традиции, чем данью перед «старшим братом». Как восприняли это в Кремле и как это преподнесли россиянам, это уже совершенно другое дело, которое можно отнести на второстепенный (и даже третьестепенный) план.
Оценим, как эту «традицию» восприняли на Западе. Если коротко, то все аналитики, политики и журналисты, освещающие внешнюю политику Астаны, упомянули об этом, но большинство из них не стали заострять на этом внимание, лишь оговорив встречу Путина и Токаева с точки зрения желания Москвы сохранить свои позиции, в том числе и в нефтегазовой сфере. Это, к слову, не очень получается. В частности, говоря про «тройственный газовый союз», о котором раструбили российские пропагандисты, скажем, французская пресса восприняла спокойно – мол, это только слова, а Токаев вряд ли на них пойдет.
Кстати, ряд французских изданий отметили, что президент Макрон отложил свой визит в Вашингтон, чтобы «поприветствовать переизбранного президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева». Действительно, основная французская делегация накануне отправилась в США, однако надо понимать, что месье Макрон представлял не только Францию, но и всю Европу. Конечно, как и всякий европейский лидер, он в первую очередь думает об интересах своей страны.
Здесь можно было представить целый перечень предварительных договоренностей, продолжения ранее заключенных договоров и новых меморандумов между французскими и казахстанскими компаниями и государственными организациями. Тут, действительно, много позитивного и многие из анонсированных контрактов заслуживают отдельного внимания, как, например, по строительству ветровых электростанций или возведению АЭС (а заодно и по поставкам урана). Но мы пока говорим в целом о Западе, поэтому с этой точки зрения заметим, что Франция застолбила некоторые позиции и дала понять Казахстану (России и всему миру), что прямые инвестиции в нашу страну обретают реальные черты и являются многогранными – среди 35 подписанных документов лишь несколько непосредственно касаются добывающей промышленности.
На примере достигнутых между Казахстаном и Францией договоренностей можно судить и в целом об отношении Европы. Тут подчеркнем, что для разных «аналитиков» можно по-разному воспринимать происходящее, а точнее, что первично, а что вторично – экономика или политика. Одни (особенно отечественные наблюдатели) делают упор именно на экономических аспектах, при этом упоминая и «новую геополитическую обстановку», никогда прямо не говоря о том, что все началось со вторжения России в Украину.
Европейские же структуры прямо намекают, что налаживание контактов ЕС и РК является следствием того, что Астана во внешней политике придерживается «международных принципов» и «действует согласно нормам ООН». Конечно, вряд ли можно ожидать от нас признания российской агрессии и голосования за соответствующие резолюции Генеральной Ассамблеи, но, как говорится, и на том рахмет. В этом плане следует не забывать, что накануне назначения Токаевым внеочередных президентских выборов, он провел ряд встреч в Нью-Йорке с руководителями европейских и международных организаций, а заодно и с представителями крупного западного бизнеса.
Но при этом надо учитывать, что для Запада это нечто вроде «два в одном» или совмещение приятного с полезным. То есть, с одной стороны, Казахстан перетягивается на свою сторону и тем самым отдаляется от России, а с другой – раскрываются новые бизнес-горизонты для национальных и транснациональных компаний. Здесь речь идет и о новых путях транспортировки нефти и газа, и вложение инвестиций в энергетику внутри Казахстана, и экономического влияния на регион Центральной Азии через нашу страну. То есть, политика, антироссийские санкции и экономика сливаются в одно, и одним из ярких примеров тому является намеки на то, что французы могут стать подрядчиками в строительстве АЭС в РК.
Нам тоже настала пора действовать, так как Астана понимает, что переждать уже не получится. Тем более, кроме экономической выгоды и политического подтекста, Казахстан начинает получать гарантии национальной безопасности. Но это уже тема для отдельного разговора, а пока можно констатировать, что «северному соседу» пора избавляться от «комплекса старшего брата», и он вынужден это делать, понимая, что мы являемся чуть ли не единственным «окном в Европу».
Но есть определенные рычаги давления, некоторые из которых, как ни странно, Акорда может использовать в свою пользу. А точнее – Новый Казахстан против Старого. Речь идет о правах человека, соблюдении Акордой международных обязательств и так далее. Но это в большей степени внутренняя политика, а мы сегодня говорили только о внешней. И завершить его хотели бы «китайским направлением.
У нашего же восточного соседа, как представляется, интерес один – коммерческие и экономические выгоды. Китай, который привык мыслить столетиями, сумел быстро переориентироваться во времени, когда ситуация в мире и регионе может кардинально измениться буквально за несколько месяцев, а то и недель. И если коротко, то Пекину более выгодно нынешняя политическая ситуация в Казахстане.
Фото из открытых источников
