Начнем, наверное, с того, что большинство наблюдателей, как отечественных, так и иностранных, исходят из заведомо неправильной позиции, которая логически приводит к неправильным выводам. Если коротко, то они изначально, сознательно или подсознательно, определяют для себя какую-то аксиому, а потом тщательно подбирают доказательства под нее. То есть, политолог может решить, что вторжение будет неминуемо, и поэтому станет для себя (и других) находить аргументы в пользу этого. Или, напротив, какой-то политический деятель в силу определенных причин или внутреннего человеческого желания заявит, что Россия никогда не пойдет против Казахстана, и точно также станет подбирать доводы в пользу своего хотения.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Какие страны Путин может попытаться «защитить» в следующий раз?
Послание Токаева. Российский вектор
Что и кто стоит за «взломанным» Медведевым?
Конечно, можно подумать, что какой-то из двух этих вариантов, в конце концов, «выстрелит», но здесь нужно учитывать два момента. Во-первых, нужно определиться о каких временных рамках идет речь, а во-вторых, нужно иметь в виду, что не обязательно рассматривать только два взаимопротивоположных сценария – ведь возможно и нечто среднее. По первому пункту давайте исходить из среднесрочной перспективы – скажем, на период до 2024 года, когда истекает срок полномочий нынешнего президента России (а также президента Беларуси и должен был истечь срок президента Казахстана). Что касается «во-вторых», то к этому мы вернемся ниже.
Прежде чем приводить какие-либо аргументы, надо определиться с целью того, ради чего Кремль мог бы начать агрессию против Казахстана. На поверхности то, о чем говорят даже западные аналитики – это желание воссоздать Советский Союз. Но надо понимать, что это лишь настройка – ведь, как бы мы ни относились к Путину, он не условный слесарь Петрович и не баба Валя у подъезда, которые не только твердят о былой мощи СССР, желают его воскрешения, но и верят в это.
Реанимация Союза – это лишь один из пунктов идеологии Кремля, которая из ностальгического характера в «нулевых» годах к сегодняшнему дню переросла в агрессивный – все, кто против Советов, то автоматический становится фашистом, агентом НАТО и врагом народа. А в целом же Москве нужен не просто союзник, но тот, который «не вонзит нож в спину», не станет разглагольствовать о квазигосударствах и намекать про делимитированные границы. Кроме этого, необходимо наращивать экономическую мощь страны, которая изрядно упала после введения санкций.
С другой стороны, это похоже на агонию Путина, тем более, что при всей царящей в РФ автократии, за ним стоит олигархат и старая-добрая «генеральская мафия» (которая, по сути, посадила его в Кремль 23 года назад). Кроме этого, для России чисто с геополитической точки зрения лучше иметь несколько послушных союзников, чем быть одной неустойчивой страной с множеством внутренних проблем и врагов. То есть, о восстановлении «классического» СССР речи нет и быть не может.
Становиться союзником насильно, тоже сомнительный вариант, но именно на этом сейчас настаивает не только Кремль, но и МИД и Министерство обороны России – прямо говорят, что хотели бы видеть от своих союзников выполнение ранее взятых обязательств. Конечно, сама Москва тоже не выполняет свои обязательства не только перед Украиной, но даже перед Казахстаном. Но это, как говорится, тема для другого разговора.
Хотя с этой стороны следует подчеркнуть, что Россия сейчас оказалась в той ситуации, что вынуждена иногда поступаться своими неоимперскими и откровенно шовинистическими принципами по отношении к нашей стране, так как РК оказался одним из немногих государств, через которые она может выйти в большой мир и как-то обходить санкции. Но в то же время нельзя не учитывать то, что на нас продолжает оказываться идеологическое и пропагандистское воздействие. Именно это стало причиной того, что согласно последним «исследованиям» ВЦСПС, Казахстан снизил свои позиции «дружественного государства» (по отношению к России) с третьего на пятое место – сейчас нас считают друзьями 13 процентов россиян. Много это или мало, учитывая «новые реалии», сказать однозначно нельзя – это с какого бока посмотреть.
Учитывая вышеизложенное, чисто с геополитической точки зрения, Москве сейчас никак не выгодно развязывание новой «специальной военной операции», даже учитывая неготовность казахстанской армии, наличие на нашей территории пяти крупных военных баз (общей площадью с пару Бельгий) и что наше небо практически полностью закрыто ПВО ВС РФ. В эту копилку аргументов добавляется и изможденность «второй армии в мире» в войне в Украине, ее разгром по некоторым направлениям (особенно в Херсонской и Харьковской областях). Бытующее мнение, что Россия может сорвать злость от фактического (морального, военного и тактического) проигрыша на Казахстане тоже не очень убедительно – хотя бы потому, что такой «аргумент» строится только на эмоциях. Тут нужно вспомнить интервью секретаря СНБО Украины Алексея Данилова, который заявил, что главной задачей ВСУ является «сделать Россию такой, чтобы у нее не было даже желания думать, что она может нападать на соседей, тем более таким образом, как она сделала по отношению к нашей стране». Тут тоже явный намек на Казахстан.
Вместе с тем, есть и другие варианты агрессии – Крымский или Донбасский, и он сравнительно более возможен, несмотря на то, что Акорда и лично президент Токаев делают все (почти все) возможное, чтобы его избежать. Расписывать действия Акорды на этот раз мы не станем, а констатируем факт, что такой вариант Кремль рассматривает с двух позиций – в качестве открытого шантажа (типа принуждения к союзничеству) и пропагандистского подбадривания собственного населения, которое уже начало что-то подозревать, но открыто обвинить Путина в провале не может.
Что касается всевозможных зарубежных аналитиков, то они упускают из поля зрения несколько важных, на наш взгляд, факторов. В первую очередь, это то, что антиказахские настроения в России не такие, как антиукраинские – в основном построены на теории. Ранее («8 лет назад») они строились на принципе «Вот уйдет Назарбаев, тогда нужно будет защищать русское население». Вот теперь Назарбаев ушел, а нынешний президент фактически отказывается строить взаимоотношения с Путиным, исходя из личных симпатий или антипатий. Кроме этого, настроения среди личного состава российской армии трудно быстро перестроить на антиказахский лад, учитывая, что там немало представителей тюркоязычных и мусульманских народов.
Но тут возникает определенная опасность с надвигающимися выборами. Возможные протесты после объявления итогов голосования или в ходе самой президентской кампании в нынешней ситуации никого не удивят. Но риски для власти и для страны здесь кроются не в протестных настроениях граждан (они вполне понятны), а в том, кто ими (опять) может воспользоваться. Минуя долгие разъяснения, скажем, что все это теоретически может закончиться очередным вводом войск ОДКБ, но уже не в виде образцово-показательных учений, а для выполнения вполне конкретных задач. Отметим, что в январе российские десантники действительно не занимались расстрелом мирного населения, а отработали захват стратегически важных объектов (хлебзавод, который «контролировали» армяне – это для отвода глаз). Если коротко, то в следующий раз может быть блокирование не только гражданских аэропортов, но и военных объектов, в том числе – пресловутых центров принятия решений.
Резюмируя все вышесказанное, можно с большой долей вероятности сказать, что полномасштабного вторжения в Казахстан, как в феврале в Украину, не будет. Крымско-донбасский же сценарий более вероятен, но он зависит от действий Акорды и, как ни странно, от позиции мирового сообщества и отдельных стран (США, Турции, Китая), хотя некоторые аналитики (в основном, российские почему-то) уверены, что нам помогать никто не станет. Вариант с миссией ОДКБ «по наведению конституционного порядка» исключать нельзя ни в коем случае. Но в целом все зависит от развития геополитической ситуации, двусторонних связей РФ и РК, а также нашего внутриполитического положения. Как показывает практика, ничего из этого с точностью предсказать нельзя, но можно сказать, что 2023 год станет в этом плане решающим, а «критическая масса» начнет спадать уже в рубежном 2024-ом.
Фото из открытых источников
