Сначала разберемся с «общественным мнением». Сразу отметим, что банальный ответ «Я за мир» (хоть мы его всецело поддерживаем) на сегодняшний день тоже не является конкретным. Если помните, что на первых порах вторжения в Украину, это было чуть ли не лозунгом агрессора, причем, с использованием литеры «Z», которая для многих уже приравнена к фашистской свастике. Поэтому, по нашему мнению, эту категорию лиц можно отнести к «неопределившимся».
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Казахстан-миротворец: миссия выполнима
Беженцы в РК. Теория и реальность
«Серый клин» украинцев Казахстана
Что касается тех, кто четко знает, за кого он, то они четко делятся на два непримиримых и даже взаимно агрессивных лагеря – поддерживающих Украину и выступающих на стороне России. Здесь много разных вариаций, но в целом все сводится к этим направлениям. Понятно, что многие из первых и почти все из вторых в большей степени руководствуются какими-то эмоциональными принципами, в которые, в данном случае, мы вкладываем и идеологические, этические и этнические аспекты, но рассматривать в отдельности мы их не станем. Причины этого, наверное, понятны – дискуссия о том, кто прав и кто неправ, не является целью этого материала.
Обратимся к праву. В первую очередь, праву на свободу волеизъявления. Безусловно, каждый может высказывать свою точку зрения, однако нужно всегда помнить о другой стороне права – об ответственности, в том числе уголовной. Вроде бы, напоминать о пресловутой 174-ой статье (разжигание социальной и национальной розни) не приходится, но именно ее, в той или иной мере, можно применить к немалому числу комментаторов в соцсетях. Также нужно принимать во внимание, мягко говоря, избирательный подход правоохранительных органов к применению этой статьи. Впрочем, в любом случае, лучше профилактика, чем ее применение.
Кстати, позиция правоохранительных органов четко прослеживается по примеру с субботней акцией у Консульства РФ в Алматы. Группа молодых людей намеривалась почтить память погибших мирных граждан и выступить против «военных преступлений», однако их уже ждали сотрудники полиции. Активисты, которые только было легли перед воротами дипломатического представительства России, тут же были перенесены в готовый автозак. Парней и девушек отвезли в департамент полиции, но вскоре отпустили. То есть, нужно побыстрее с глаз долой убрать любой протест с жовто-блакитным флагом (и против триколора), постараться не обидеть агрессивного, но стратегического союзника, а потом отпустить задержанных по домам. Мол, мы против войны, но…
Кстати, с той же литерой «Z» тоже не очень понятно, почему ее запрещают. С эмоциональной точки зрения – все понятно, однако, по сути, автовладельца могут привлечь только за нарушение правил эксплуатации автомобиля. Однако эта мера показала свою действенность – на улицах Казахстана все меньше и меньше таких примеров.
Другое дело, если бы этот символ официально запретили. Но это практически невозможно сразу по нескольким причинам. Во-первых, Z, равно как V и O – являются буквами латинского и в, среднесрочной перспективе, казахского алфавитов. Другими словами, запретить букву, мягко говоря, сложно. Во-вторых, такой ход был бы фактическим признанием агрессивной политики Кремля, на что Акорда вряд ли сейчас пойдет. И, в-третьих, это долгая перспектива, и для начала нужно признать действия России, как «против человечности», а это уже должен решать международный суд. К слову, в правовом плане называть агрессивные и, безусловно, бесчеловечные действия российских агрессоров по отношению к мирному населению «нацистскими» или «фашистскими» тоже было бы не совсем правильно. Еще раз подчеркнем – это чисто с юридической точки зрения. То есть, назвать кого-то преступником (в данном случае – военным преступником) может только суд, хотя некоторые политики с обеих сторон часто этим грешат.
Но вернемся в нашу страну. Мы уже говорили, что Казахстан, как государство, стоит перед сложным выбором, который, по большому счету, делать не очень хочется. Но придется, если ситуация будет обостряться, а давление извне увеличится. Понятно, что с большей вероятностью можно говорить о том или ином давлении со стороны Москвы – начиная с полумифической записки с угрозами перед голосованием в ООН и заканчивая менее скрытым, но более реальным политическим давлением на Астану. Однако мы не станем подробно рассматривать эти версии, так как затрагиваем только правовую сторону проблемы.
Итак, как известно, Казахстан повязан с Россией многими договорами – как двусторонними, так и межгосударственными (ЕАЭС, ТС, ОДКБ). В меньшей мере по числу, но равнозначными по уровню являются договора и соглашения с Украиной. В этом плане может помочь та самая многовекторность, но она должна быть более четкой и основываться не на политику «и нашим, и вашим», а чисто на страновых и национальных интересах. При этом необходимо подчеркнуть, что «страновые интересы» – это не означает интересы отдельных, пусть даже самых больших казахстанских политиков.
В любом случае, нужно действовать только в рамках сложившегося правового поля, а если что-то «может пойти не так», то необходимо оперативно принимать решения на законодательном уровне. В этом плане благо, что нынешний парламент у нас «ручной», и он может быстренько принять нужные правовые акты. Кроме этого, у Астаны есть удобная ссылка на международное право. Об этом в интервью «ЕвроАктив» в самом конце марта рассказал первый заместитель руководителя Администрации президента РК Тимур Сулейменов. Учитывая, что он находился в Брюсселе вместе со своим коллегой по АП Казыханом, отвечающим за международное сотрудничество, то можно считать этот официальной позицией Акорды. Позже глава нашего МИД подтвердил такую позицию, но несколько большим уклоном в угоду Кремля – мол, мы против санкционного давления на Россию и не будем в этом участвовать. В принципе, даже если подходить с чисто прагматической точки зрения, упуская политику, все логично – Казахстан в десятки, если не в сотни раз более зависим от российской экономики, чем ЕС или США.
Также ожидаемо было, что наше внешнеполитическое ведомство будет выступать за мир во всем мире и за переговоры, как способ выхода из сложившейся ситуации. Однако надо помнить, что ни одна из стран мира (даже обе воюющие стороны) не будут официально говорить, что лучше воевать, чем беседовать. Но в этом плане нужно отметить еще один аспект – мол, мы официально можем объявить о своем нейтралитете. Хоть Астана в том или ином виде заявляла, что не поддерживает (в военном и политическом планах) ту или иную сторону, надо признать, что сохранение нейтралитета – не выход. Сразу по нескольким причинам. Во-первых, с правовой точки зрения, таковой должна быть официальная внешняя политика государства. Самый классический пример в этом – Швейцария, или даже вспомнить и более близкий нам Туркменистан. Во-вторых, мы уже физически не сможем отстраниться от происходящего, учитывая политическую или экономическую зависимость от тех или иных двусторонних договоров. В-третьих, сложившаяся геополитическая обстановка явственно показывает, что даже сильные в политическом и экономическом планах страны зависят от других государств и их союзов. Поэтому сделать вид, что это нас не касается, уже не получится.
Фото из открытых источников
