Первое, из чего надо исходить по предстоящему процессу, это то, что он призван быть неким связующим звеном между всеми делами, связанными с Январскими событиями – судебными процессами, как над участниками мирных протестов, так и над силовиками, а также заявлениями представителей властей. То есть, это должен быть своеобразный «завершающий аккорд», который соединит воедино то, что было на правовом поле за прошедшие с Кантара 20 месяцев. Насколько это будет убедительно для общественности – безусловно, важный вопрос, но для властей является второстепенным.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Референдум – экзамен для общества
Запрещение «Z» в РК. Правовая и политическая основа
К этому аспекту мы еще вернемся, а пока обратим внимание на наиболее важные, по нашему мнению, детали, связанные с предстоящим судом. И начнем с главных обвиняемых. Первым под следствие попал сам Арман Джумагельдиев – его громко и жестко арестовали 7 января 2022 года. В конце месяца был задержан Руслан Искаков (он возглавляет список в обвинительном заключении), причем, первоначально никто даже не предполагал, что его могут пристегнуть («пришить») именно к этому делу. Возможно, сами следователи этого тоже изначально не знали. К слову, он, это дело, действительно объединено из многих. Так, наверное, было удобнее.
Третьим в списке главных подсудимых значится Талгат Махатов. Для многих это малознакомая фигура, но если вспомнить его оперативный псевдоним «Саныч» (или «Бетон»), то вспоминается скандально знаменитое «Хоргосское дело». Судебные слушания по нему, между прочим, проходили в большом зале алматинского СИЗО, и предстоящий процесс тоже будет вестись там – слишком много подсудимых, да и слушания нужно держать под постоянным контролем и на заведомо охраняемой территории. К слову, по нашей информации, подтвержденной из двух независимых источников, главные подозреваемые будут присутствовать на суде в онлайн-режиме, физически находясь в другом СИЗО – ДКНБ. Тоже для безопасности.
Четвертым из них числится Кайрат Кудайберген, который был задержан в конце апреля. По нему есть интересный факт. В обвинительных документах говорится, что некие «неустановленные следствием лица» после отставки первого президента весной 2019 года начали кампанию по созданию определенного идеологического фона и искусственному клонированию «лидеров общественного мнения». Вот им и оказался будущий на тот момент (и бывший на нынешний) депутат алматинского маслихата.
Вообще, в «обвиниловке» еще много интересных моментов, а словосочетание «неустановленные следствием лица» попадается постоянно. Более того, там есть и фразы типа «при неустановленных следствием обстоятельствах», что естественно добавляет сомнений в объективность следствия. Поэтому неудивительно, что сторона защиты напрочь уверена, что практически все обвиняемые невиновны. Однако, кто тогда организовывал грабежи и нападения на административные здания? Кто отдал на фактическое растерзание толпы безоружных нацгвардейцев? Кто отдал приказ правоохранительным органам бездействовать, а потом применить оружие против мирных митингующих (к этому времени большинство настоящих организаторов и кураторов беспорядков уже успели уйти с «поля боя»)? Кто…
Вопросов много. Нет особой уверенности, что предстоящий суд даст на них четкие ответы, которые будут выражены в приговоре и частных определениях, вынесенных судом (председательствовать, кстати, будет сам глава Специализированного межрайонного уголовного суда Алматы). Но чисто с юридической точки зрения власти постараются побыстрее перевернуть эту страницу, чтобы перейти к новым задачам, хотя сам процесс, как отмечалось, может затянуться надолго.
В любом случае, все стороны получают возможность максимально выжать из него, причем, это касается не только и не столько правовой части. Следует признать, что гособвинение, которое на суде будет представлять само государство (власть), находится в не лучшем положении, так как оказалось в зоне фактического недоверия – кроме «официального» оппонента в виде подсудимых и их адвокатов, генпрокуратура оказывается в роли «мальчика для битья» у значительной части общества. Тем не менее, для власти предстоящий процесс является шансом на реабилитацию. Повторимся – вряд ли мы узнаем всю правду о Кантаре благодаря ему, но если будет хоть что-то, а гособвинение покажет себя искренними, то можно рассчитывать хотя бы на некое перемирие. Хотя бы есть небольшой намек на то, что власти перестанут искать врагов среди активистов и продолжать делать из них «организаторов массовых беспорядков».
Если для государства этот процесс (как сами судебные слушания, так и все, что будет происходить вокруг) сродни горькому лекарству, которое необходимо выпить, то для всего общества сейчас наступает нечто вроде экзамена. Причем, добровольного. Но само участие в этом экзамене и в том, как общество к нему подготовилось, будет демонстрировать насколько оно имеет право называться «гражданским». Эту тему можно расписывать еще больше, но мы не станем этого делать, в том числе потому что это будет некой шпаргалкой, в то время, как экзамен предусматривает самостоятельное мышление.
Но какое-какие подсказки мы дадим. Самым главным испытанием будет тест на справедливость, а точнее – на потребность справедливости. Проще говоря, будет ясно, удовлетворятся ли казахстанцы той версией, которая будет озвучена в ходе судебных заседаний и закреплена в виде окончательного приговора. Отсюда исходит второе – если общество все-таки не согласится, то какой способ выберет для того, чтобы добиваться справедливости. И тут выходит занимательный и, скажем так, рискованный момент. Ведь, с одной стороны, недовольство вердиктом и тому, как обвинение все доказывало, является показателем общего недоверия к власти, а с другой – такое неверие льет воду на мельницу стороны защиты, учитывая, что к некоторым из обвиняемых среди народа совершенно неоднозначное отношение.
В общем, это будет экзаменом, на который мало будет ответить «согласен» или «не согласен», а уточнять и расширять ответы. Конечно, легче было бы просто игнорировать все это, заявив, что никому веры нет, но, похоже, на это власти и рассчитывают. Ведь, напомним, что судебные слушания пройдут на фактически закрытой и полностью контролируемой территории в следственном изоляторе, лишних людей и лишней прессы там не будет, а большую часть озвученной там информации можно будет контролировать. Кстати, обычно там, в СИ-18, нет мобильной связи, а поэтому и мобильного интернета – и, если это дело не исправят, что это обстоятельство будет являться дополнительным контролем за оперативным распространением информации. Ведь существует большая вероятность, что кто-то из подсудимых начнет слишком много и слишком громко говорить.
Впрочем, не будем загадывать наперед, тем более что ждать осталось недолго – на этой неделе предполагается провести предварительные слушания, на которых будет определена дата начала заседания и порядок его проведения. А пока вернемся к тому, что будет представлять из себя предстоящий судебный процесс. По нашему видению, высокопоставленный сотрудник КНБ Искаков должен будет стать связующим звеном со своим осужденным за закрытыми дверями начальством, маслихатовец и блогер Кудайберген – яркий представитель «лидеров общественного мнения», а Джумагельдиев с Оспановым – «делегированы» от отечественного криминалитета с открытым намеком на деструктивные религиозные течения. Что касается Махатова, то он сейчас засвечен еще, как минимум, в трех делах, связанных с мошенничеством, заказным убийством и фальсификацией доказательств. Поэтому его роль и то, что будет озвучено на суде будет даже поинтереснее, чем слушать предсказуемые вещи от того же Кудайбергена. В общем, ждем и готовимся (к экзаменам)…
Фото из открытых источников
