Театральный коллектив ARTиШОК довольно долго вынашивал идею спектакля о городе-спутнике Алматы. Мы уже писали о нескольких черновых версиях, набросках и открытых репетициях, которые коллектив театра выносил на суд зрителей и с их помощью пытался выяснить, в каком направлении лучше «копать»? На какие темы стоит поднажать, чтобы получился спектакль, действительно волнующий зрителя.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Время независимых. Кто диктует творческую повестку в Казахстане
Разговор о главном. Шведская семья на казахстанских подмостках
Сниматься в театре, выступать в кино — культурный феномен Алматы
Первая репетиция выдала проект спектакля в духе классических постановок театра ARTиШОК. Это была своего рода инвентаризация городских мифов и легенд. Зрителю были показаны несколько новелл, где прослеживалась историческая линия времен старого Илийска, который ушел под воду при строительстве ГЭС. Есть линия недавней истории, времен строительства завода «Вимпекс», когда запах спирта распространялся по всей территории города вплоть до пляжей. Многим памятна городская страшилка про капчагайскую деву — голосующую на трассе заплаканную заблудившуюся девушку: если встречный водитель ее подберет, то бесследно пропадет и никто его никогда не увидит. В общем, набор знакомых сюжетов.
Второй набросок на спектакль был выполнен в жанре некой антиутопии. Действие перенеслось в далекое будущее, в которой Казахстан — это страна агрессивной исламской диктатуры с перманентной засухой. Там, где простые люди обречены на то, чтобы добывать себе пропитание рыболовством в обмелевшей речушке, в которую превратился некогда безбрежный Капчагай. А в закрытых казино богатые люди устраивают форменные оргии.
«Зритель очень хотел, чтобы мы показали ему будущее. Но строя это будущее даже на сцене, мы понимали, что оно будет совсем не утопическим, а скорее наоборот. И все мы, у которых дети в какой-то момент просто испугались такого будущего, решили кардинально пересмотреть концепцию спектакля», — говорит режиссер Галина Пьянова.
Решено было сделать камерную историю. В результате зритель оказывается то ли в настоящем, то ли в недалеком будущем. Место действия: доживающее свой век капчагайское казино. Начинается землетрясение, и несколько человек оказываются запертыми в одном пространстве. Среди них — полукриминальный элемент Таскын (Куантай Абдимади) и полицейский Калдыбай (Нурсултан Мухамеджанов). Также в спектакле появляется американец, которого исполнил Евгений Игнатов, — это персонаж, жаждущий в Казахстане легкой наживы, но его везде и постоянно обманывают.
Единственный женский персонаж «Конаева» — девушка по имени Батыржамал. Она подвергается насилию в разных проявлениях из-за чувства превосходства и большого эго окружающих ее мужчин. Роль сыграла актриса Айганым Сагынбаева.
Пытаясь выбраться и разобраться, в чем дело, герои вдруг начинают разговаривать, перескакивая с темы на тему. Они обсуждают прошлое и настоящее нашей страны, рассказывают о себе, и через формирующиеся образы этих странных, смешных и страшных людей, собственно, и вырисовывается коллективный портрет жителей Конаева. Надо сказать, что наработки с первых репетиций тоже присутствуют и в этой версии, но в виде карикатурных анекдотов-пересказов: от капчагайской девы до «Вимпекса». Получается интересная рефлексия на тему жизни целого поколения. Трусоватый мент, эксцентричный бизнесмен, алкаш с большим самомнением и закутанная и забитая провинциалка. Иной раз становится несколько неловко: неужто такие персонажи — это и есть наше будущее.
Впрочем, эта крайняя версия «Конаева» выполнена в жанре мокьюментари и на серьезный разговор здесь и сейчас не претендует. Разве что постфактум. Потому, к слову, и показывается этот спектакль не на театральной сцене. Первый раз это было в редакции одного из интернет-СМИ, второй раз — в мастерской художника, третий — в арт-пространстве. Таким образом, режиссер будто специально перенесла действо в те локации, где подобного рода разговоры и ведутся: от политики до экологии, от истории до конспирологии и теорий заговора.
Постановка нарочно не пытается делать упор на некий катарсис, чтобы «достучаться» до зрителя. Скорее здесь путь от обратного: нахохотавшись до колик, приходится вдруг все-таки задуматься — может, все это и не так смешно? Может, действительно, город, страну и поколение пора спасать? Только рецептов спасения постановка не дает. И, пожалуй, оно к лучшему. Глядишь, и правда, все само собой рассосется…
Фото из открытых источников
