Впрочем, учеба их не сильно волновала, все силы были направлены на то, чтобы любыми способами остаться в СССР. «Любой» метод был один – все они переженились на наших девочках, в основном, почему-то на литовках. Теперь они счастливые граждане ЕС.
Вторая группа - это оралманы из Афганистана, которые привезли с собой забытые (благодаря советской вакцинации) болезни: холеру, тиф, а также чужую средневековую культуру и традиции.
Третья группа – это беженцы из Афганистана, которые живут в Казахстане очень давно, здесь уже выросло три поколения. В Алматы проживает серьезная афганская диаспора. Они умеют торговать, а значит, выживать и адаптироваться в любой среде. Умеют защищать свои интересы и права. Начинали они с барахолки, теперь это богатые и уверенные в себе граждане Казахстана.
В 2010 году я побывала в Кабуле в качестве журналиста на международной конференции по Афганистану. Это было крупное мероприятие, в котором приняли участие министры иностранных дел из 70 стран мира.
Никогда не забуду небо кабульского аэропорта, в котором барражировали огромные аэростаты: они защищали самолеты министров от ракет талибов. Не забуду военных четырех разных армий: коалиции, американской и двух местных. Автоматы, бронежилеты, машины с пуленепробиваемыми корпусами.
Кабул – это пыльный город, который мне напомнил любой городок в советской Средней Азии. Разбитые дороги, портреты Карзая, билборды с рекламой телекоммуникационных компаний. Нас проверяли на нескольких чек-пойнтах, при этом держали на мушке. Пристрелить могли в любой момент. (Из Кабула я вернулась стопроцентным пацифистом).
Потом, уже у отеля, где проходила конференция, женщин и мужчин журналистов разделили на две группы. Тщательно проверяли содержимое наших сумок, компьютеров, а женщины-военные в черных хиджабах ощупывали женщин, видимо, чтобы мы не пронесли под одеждой бомбу.
Уже на самой конференции мне удалось пообщаться с афганскими коллегами. Они мне напомнили моих московских однокурсников – тоже мечтали как-то покинуть страну, надеялись, что я могу стать таким мостиком: может, приглашу их в Казахстан, устрою на работу...
Афганский узел
Главный вывод, к которому я прихожу, наблюдая за очередной эскалацией ситуации в Афганистане: наступил момент истины, когда граждане этой страны должны сами решать все свои проблемы. По-взрослому, не ожидая очередной внешней помощи. Это шанс для всех политических сил страны объединиться и восстановить нормальную цивилизованную жизнь в Афганистане. И кто знает, может, судьба возложила эту почетную миссию на Талибан (запрещен на территории Казахстана)?
Ведь в результате нескольких десятилетий внешнего финансового и военного вмешательства в развитие этой страны, вчерашние дехкане превратились в мрачных воинов, маковые и конопляные поля потеснили бахчевые культуры. Местные политики погрязли в коррупции, а бедные люди стали еще беднее.
Вообще бедность, на мой взгляд, – это главный порок, который толкает хомо сапиенс на различные преступления и крадет остатки человеческого достоинства. И виноваты в этом локальные и внешние политики. Локальные – это, по сути, вожди племен. Напомню, что Афганистан – многонациональная страна. Здесь и пуштунские племена (они составляют большинство – более 40% населения), таджики, племя потомков Чингизхана – хазарейцы, которые говорят на персидском языке, узбеки и другие среднеазиатские тюркские этносы.
Я много лет изучала эту страну как журналист, общалась с востоковедами разных мастей – нашими, российскими, западными, принимала участие в то время многочисленных конференциях по Афганистану. К слову, все эти мероприятия до начала экономических кризисов и нынешней войны под названием «пандемия коронавируса» были грандиозными, если не сказать, помпезными. На них приглашали афганских политиков, которые давно «переживали» за историческую родину из лондонов или парижей. Выглядели они прекрасно, ловко носили европейские костюмы, о востоке напоминали лишь дорогие перстни на холеных пальцах. Дети афганских оппозиционеров учились в европейских университетах.
Так вот, эксперты по Афганистану частенько не сходились во многих вопросах. Начиная с истории советской оккупации, заканчивая американским вторжением. Вообще, мои статьи и материалы по афганской тематике строились на противостоянии советских-русских и американских экспертов.
Я помню, как на одном из таких мероприятий востоковеды так и не смогли прийти к консенсусу по вопросам: кто такие талибы и что же собой представляет движение Талибан. У всех были свои, причем обоснованные аргументы в пользу той или иной версии.
Истина, как водится, остается посередине. Для журналиста это возможность занять удобную нейтральную позицию и наблюдать за всем со стороны.
Что такое Талибан?
Наверно, многие уже забыли об этом, но десять лет назад, в 2011 году, в Казахстане и странах Центральной Азии граждане страшно переживали из-за возможного нападения на нас… Талибана. И тогда генеральный директор аналитического центра «Стратегия Восток-Запад» Дмитрий Орлов высказал мне мнение, что Талибан – это американский пиар-проект, привязанный к террористическому движению «Аль-Каида» (запрещена на территории Казахстана).
«Но на самом деле то, что талибы угрожают Центральной Азии – не более, чем выдумка американских политтехнологов. Войну в Афганистане нужно чем-то оправдывать. Мало того, плотно привязать к ней все страны нашего региона: Казахстан, Кыргызстан. А для этого «бренд-страшилка» вроде Талибана – самый идеальный вариант. А настоящий Талибан – это пуштуны, которым делать ни в Казахстане, ни в Кыргызстане, ни где бы то ни было еще нечего», – отмечал Дмитрий Орлов. Он был уверен, что разговоры об угрозе вторжения талибов в Центральную Азию поднимаются на поверхность всякий раз, когда президенты стран региона делают какие-либо шаги в сторону России или Китая.
Наркотрафик как бизнес
Итак, последние два десятилетия главной движущей силой в экономике Афганистана был наркотрафик. Если верить русским экспертам, то расцвет бизнеса связан с приходом в страну американских сил. Что именно при них вместо бахчевых культур американские военные поощряли афганцев высаживать опиумный мак.
В эти же 20 лет в страну шли потоки финансовой помощи со всех стран. Эти деньги были предназначены на реконструкцию Афганистана, строительство новых школ, больниц. Международные силы отправляли сюда отряды миссионеров, вольнонаемных учителей, врачей и инженеров. Казахстан также активно участвовал в гуманитарных операциях. В частности, наши специалисты строили школы и больницы. Кроме того, из Казахстана тоннами поступала казахская мука и зерно.
Для меня за всей этой международной поддержкой видится абсолютная инертность слишком опекаемого объекта. Однако после терактов 11 сентября и одиозного Усамы бен Ладена стали считать, что такая международная опека на самом деле часть борьбы с международным терроризмом.
За многие годы я так и не смогла понять, почему именно Афганистан был избран в нашем евразийском пространстве местом смыкания международных интересов? Может, одна из причин такой «избранности» в том, что афганцы так и не смогли выбраться из плена родоплеменных разборок средневековья и их легко захватить любым внешним силам?
И все же, почему Афганистану предоставлена такая печальная участь – быть плацдармом для боевой разминки разных крупных государств, источником конфликтов?
Один из моих собеседников считал, что это следствие колониальной политики европейских империй, и список таких государств не ограничивается Афганистаном. Это и некоторые государства Африканского континента, такие, как Конго, Руанда, Уганда, Сомали.
Эксперты по Афганистану сходились во мнении, что ни одна страна мира не в состоянии контролировать ситуацию в такой стране, которая много лет находится в состоянии войны, и где всегда были проблемы и религиозные, и межклановые, и этнические.
Советская помощь, афганские террористы и опиумный мак
Мое поколение так или иначе – свидетели того, что происходило в последние тридцать с лишним лет с Афганистаном. В начале 1980-х молодые люди из Советского Союза выполняли «интернациональный долг», и многие не вернулись с чужой войны, либо остались физическими и душевными инвалидами.
«Интернациональная помощь» Советского Союза началась после правительственного переворота в конце 1979 года и растянулась на долгих десять лет.
Часть советских или российских политологов считает, что при «наших» производство опиума и его контрабанда были практически прекращены. Западные аналитики уверены, что именно «советская оккупация» разбудила террористов. Так, по мнению американцев, в этот период США «помогали афганцам, стремившимся вытеснить со своей земли советские войска, только потом в стране возобладали радикально и экстремистски настроенные группировки».
При этом, по мнению большинства востоковедов советской школы, с приходом войск НАТО производство опиума только увеличилось. Американцы же считают, что с этим злом можно бороться только радикальным методом: уничтожив всех афганских крестьян, возделывающих поля конопли и опийного мака.
Согласно статистике ООН и прочих международных организаций, например, ОДКБ, объем наркотиков, поставляемых в Европу из Афганистана, не падает.
Вывод войск из Афганистана – старая сказка, но и шанс
Еще десять лет назад, когда заговорили о планах США вывести свои войска из страны, один из казахстанских экспертов сравнил ситуацию в Афганистане с послеоперационным периодом больного, за которым после удачной операции не было должного ухода, так что он сегодня находится между жизнью и смертью. Чтобы предотвратить агонию, постоянно нужна сиделка в виде американских войск, нужна постоянная капельница в виде натовских войск.
Вывод иностранных войск из Афганистана – это шанс для местных племен повзрослеть и взять контроль в свои руки. Иначе, нам – соседним странам региона – придется укреплять границу.
