В порядке эксперимента решено на суд публики вынести три открытых репетиции, в ходе которых и по реакции зрителей на них, и будет рожден новый спектакль, который будет вынесен на суд зрителей в конце театрального сезона.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Станет ли Алматы центром театральной эмиграции
Исповедь понаехавших. В Алматы поставили спектакль о релокантах
Что представили театральные постановки февраля
Первая репетиция была попыткой высказаться одновременно о прошлом, настоящем и будущем. Там упоминалось и о временах старого Илийска, который ушел под воду при строительстве ГЭС. И даже чуть подзабытая история строительства завода «Вимпекс», когда запах спирта раскатывался по всей территории города вплоть до пляжей. Не забыли и городскую страшилку про «капчагайскую деву» – голосующую на трассе заплаканную заблудившуюся девушку, которую если встречный водитель подберет, то бесследно пропадет и никто его никогда не увидит.
Первый эскиз на эту тему имел комедийный характер и зритель в зале большей частью от души смеялся. Во втором эскизе комедии было явно меньше и посвящена она была будущему. Видимо, у зрителей мысли о будущем не вызывают особого веселья и в своих пожеланиях они явно намеревались увидеть более серьезный разговор о будущем. Получилось, не просто серьезно. А даже чересчур. По сути дела, мы увидели некую постапокалиптическую антиутопию. Режиссер Галина Пьянова показала зрителям каким может быть город Конаев – и как следствие вся страна во второй половине 21 века.
В этом будущем Казахстан предстает тоталитарным государством с агрессивной исламистской диктатурой – вроде Афганистана или Ирана. Плюс все это сдобрено атрибутами известных кинематографических антиутопий типа «Безумного Макса» или «Кин-дза-дзы». Еще определенно схожую атмосферу можно наблюдать в фильме Бахтиера Худойназарова «В ожидании моря» - это философская притча о трагедии Аральского моря.
Здесь, в этом будущем Капчагай давно высох, превратившись в маленькую речушку, а странные жители пытаются выловить в нем золотого сома, как предвестника долгожданного процветания. Запрещена музыка – даже пение карается уголовным наказанием, книги передают друг другу как самиздат в советские времена, а одна из героинь даже зашила в лопатку шариковую ручку «дабы спасти свободу слова». Дроны следят за тем, чтобы мужчины и женщины держали дистанцию друг меж другом и разговаривали исключительно и только по-казахски. И только, как и прежде Казахстан манит студентов и туристов из Индии, которые влюбляются в казашек, правда, уже закутанных в платки, которым запрещено подходить к иностранцам и иноверцам.
Подобная антиутопия вполне в праве претендовать на отдельную постановку. Тем не менее, в рамках будущего «Конаева» это всего лишь эскиз. Тем паче, что жанром будущего спектакля предполагается мюзикл. Пусть и не классический мюзикл-кабаре, но все же. Соединять его полностью с антиутопией – пока вопрос – готов ли к этому театр или нет.
Поэтому в самый разгар антиутопии появляются уже знакомые посетившим первую репетицию персонажи. Уже упомянутая «капчагайская дева», а также аташка с чемоданом. Аташка этот - сквозной персонаж, весь спектакль ищущий, где акимат. Правда, в новой версии он ждет появления на усохшем Капчагае огромного трехпалубного лайнера.
«Прошлое» здесь тоже присутствует. Собственно, дабы оправдать название, как вариант, в спектакле попробовали ввести линию Динмухамеда Кунаева с супругой Зухрой Шариповной. Небольшая сценка с пересказом старых советских анекдотов заканчивается кличем Кунаева в зал – «а что обо мне будут помнить потомки?».
Собственно, наверное, это слова не одного Кунаева, а всех думающих о будущем страны людей. А учитывая то, какой сложный период переживает сейчас наша страна не будет лишним еще раз об этом подумать.
Тем не менее, жанр антиутопии в Казахстане пока не так развит. Так что, если выделить конкретно эту сюжетную линию в отдельный рассказ, может получится очень даже годный контент.
Фото: АРТиШОК
