Для начала мы вынуждены дать некоторые подробности этих страшных преступлений – ведь в этом кроется существенная проблема, которая лежит вне плоскости привычного (к сожалению, привычного) восприятия. Но почеркнем, что оба случая при некоторых разных «вводных данных», имеют много общего.
В Сарыагаше трагедия произошла днем 13 июля. Согласно официальной информации, подозреваемый возвращался домой в состоянии алкогольного опьянения, увидел играющую неподалеку девочку, и «после чего у него возник преступный умысел с целью удовлетворения своих сексуальных потребностей». Мужчина обманом заманил свою жертву (5 лет ей исполнилось только 10 июля) к себе домой и… Девочка от нанесенных ударов ножом в грудь и живот скончалась на месте.
Теперь ему грозит, как минимум, пожизненное заключение – думается, что на этот раз судьи и прокуроры не станут продвигать смягчение наказания. Ведь, как стало известно, рецидивист находился на пробационном контроле, а за то, что незадолго до этого был обвинен в нанесении тяжких телесных повреждений, отделался «домашним арестом». Потом все правоохранители стали оправдываться или перекладывать вину на других – мол, это не они не углядели, а отпустили подозреваемого только потому, что он примирился с потерпевшим (с тем, кого избил и угрожал топором).
Конечно, обвинять того несчастного в том, что он отказался от претензий, мы не можем – неизвестно, как тому удалось откупиться, в каких отношениях они состояли и из-за чего произошла ссора. Но тут нужно вспомнить, что иногда полиции, а вместе с ней прокуратуре и судам выгодно, чтобы стороны достигали примирения, причем, чаще не потому что за мир и согласие, а просто такая практика хоть как-то снижает и без того нехорошую статистику по бытовым преступлениям. Более того, как отмечалось ранее, насильникам и педофилам тоже удавалось «договориться» с жертвами (часто при посредничестве следственных органов), но вот данных о том, сколько из таких «отмазавшихся» идет на другое преступление, нет, хотя понятно, что в следующий раз он будет более осторожен и сделает все, для того, чтобы скрыть следы.
Таким образом, получается, что мы сами, отказываясь от претензий, даем возможность подобным людям продолжать «свои противоправные действия». Конечно, каждый случай следует рассматривать в отдельности, в том числе, что жертвы насилия или их родственники предпочитают не афишировать происходящее и не доводить дело до суда, однако всегда нужно помнить не только о себе и своих чувствах, но и о других – о следующих возможных жертвах и обществе в целом. Но об этом ниже.
В Алматы 7-летнюю девочку забила до смерти собственная мачеха. Как отмечается, убила за то, что девочка не успела добежать до туалета и запачкала ванную комнату. Удары оказались несовместимые с жизнью. На ее теле не было живого места. При этом по некоторым данным, ребенок подвергался периодическим избиениям и прежде, а соседи вызывали полицию. Однако участковый якобы ничего не предпринимал. Возможно, просто проводились «профилактические беседы». Точно также, по меньшей мере, странно бездействие отца несчастной. По имеющейся информации, он переехал в квартиру к сожительнице относительно недавно, до этого жил у своей матери, постоянной работы не имел. Можно с осторожностью предположить, что «во всем виновата водка» - по некоторым свидетельствам, новоиспеченная пара временами употребляла алкоголь. Однако нет уточненных данных, где на момент совершения преступления находился отец жертвы и в каком состоянии была ее мачеха.
Настораживает то, что в отличие от сарыагашского рецидивиста, она была на хорошем счету, занималась общественной деятельностью и так далее. То есть в данном случае не подходят привычные шаблоны. Но именно это обращает на себя внимание – ведь если нельзя подогнать произошедшее под что-то привычное, то надо смотреть глубже. Но, прежде чем разобраться в этом, напомним о реакции властей.
Прежде всего, обращает на себя внимание реакция президента Токаева – он практически сразу взял дело об убийстве в Сарыагашском районе под личный контроль, а также поручил Генпрокуратуре и МВД «тщательно разобраться в обстоятельствах произошедшей трагедии». Отмечается, что глава государства «считает важным рассмотреть законность вынесенного в текущем году приговора и усилить уголовную ответственность за особо опасные преступления против личности». Все правильно, особенно последнее, однако, по сути, «тщательно разобраться» должно быть априори к любым преступлениям, особенно касающихся прав ребенка, его жизни.
Детский омбудсмен Динара Закиева также написала пост о том, какие неотложные меры, в первую очередь, законодательного и правового характера нужно предпринять, чтобы избежать подобных трагедий. В том числе, по увеличению числа центров поддержки и созданию специальных мобильных групп. Она также заметила, что ежедневно в Казахстане совершается шесть различных преступлений в отношении детей.
Как мы понимаем, далеко не все они становятся достоянием общественности, а предложения Закиевой, при всем к ней уважении и необходимости их введения, по большому счету, являются решением промежуточных последствий. То есть, получается, признается наличие такого явления, как бытовое насилие, но предлагается бороться с ним на этапе, когда оно еще не достигло апогея и не произошло непоправимое. Дело, конечно, нужное, однако мы пока не увидели внятных и, самое главное, действенных программ, которые призваны искоренить подобное на корню. Другими словами, изначально не допускать по отношению к детям какого-либо насилия. Это касается и ужесточения наказания за подобные преступления – как показывает практика, это не ведет к их уменьшению.
Здесь главная инициатива должна исходить от общества. Да, существует немало НПО, которые так или иначе вовлечены в это дело и даже предлагают что-то конкретное, а не только защиту детей. Но мы сталкиваемся с тем, что, с одной стороны, общество предпочитает реагировать на подобные случаи лишь постфактум, а потом быстро забывает, переключаясь на другое. С другой – мы часто видим некое латентное оправдание рукоприкладства в отношении ребенка – мол, меня в детстве тоже ремнем били, но со мной ничего не случилось, а все это вынужденный этап воспитания. Более того, даже то, что педагог или воспитатель в качестве профилактики может пару раз дать чужому ребенку оплеуху, находит оправдание у многих. Якобы просто нужно знать грань, между «воспитательным шапалаком» и «нанесением тяжких телесных повреждений».
Но дело здесь не в том, что нужно только не переступить грань, а в том, что такое вообще не должно иметь место – не только поднять руку на ребенка, но и даже повысить на него голос. Тут важно исходить из того, что мальчик или девочка, в каком бы возрасте они ни находились, это тоже полноправные граждане, целостные личности, а не чья-то собственность, которой можно распоряжаться по своему усмотрению.
Безусловно, нужно исходить из принципов нулевой терпимости к подобным правонарушениям, а не думать, что это нас не касается. Даже не говоря о насилии над ребенком.
Фото из открытых источников
