Для начала стоит отметить, что за прошедшее время вышло немало исследований, посвященных «Верненской катастрофе», а в публицистическом плане – еще больше, в том числе по материалам тогдашней печати и воспоминаниям очевидцев. Мы использовали разные источники, но особо стоит отметить книгу Алкуата Нурмагамбетова «Сейсмическая история Алматы», вышедшую в 1999 году. Коротко говоря, если встретите ее на прилавке у букиниста, не раздумывая покупайте.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
В этот день. Секреты и легенды Байконыра
Начать, наверное, стоит с некоторых зафиксированных предшествующих трагедии явлений. Так, в апреле в нижней части города (да, тогда тоже его делили на верх и низ) был зафиксирован подъем грунтовых вод, даже затопило подвалы и полуподвалы домов. Однако уже к середине мая (по старому стилю) уровень почвенной воды резко упал и продолжал понижаться, быстро преодолев среднюю планку влаги в грунте. С тех пор это считается одним из возможных предвестников землетрясений. Как и беспокойство домашних животных накануне стихии. Сохранились свидетельства о том, что лошади не брали корм, коровы также были «не по себе», свиньи бросались со двора и их приходилось запирать, а в комнаты многих домов через открытые окна влетали ласточки, воробьи. Люди думали, что к прибыли, но получилось как-то наоборот.
Обратили внимание, пусть и задним числом, и на солнце, которое на закате 8 июня было окрашено в багрово-красный цвет и «имело вид раскаленного до краев железа и лучей совершенно не давало, что весьма обыкновенному явлению придавало какой-то зловещий вид». Те, кто жил еще выше, слышали гул со стороны гор, напоминающий глухие стоны. А вот некий пасечник из Карагайлинского ущелья под влиянием звуков вывел семью из дома, вытащил часть документов. Его имя не сохранилось, как и данные некоего немого от рождения мальчика, который что-то почувствовал и вывел мать из дома, не позволив ей там спать.
И последний предвестник трагедии, который многими был воспринят, как «обычное явление» – это ощутимый 5-балльный подземный толчок, зафиксированный примерно в пол пятого утра 9 июня 1887 года. Да, в то утро жителей города разбудило землетрясение, сопровождавшееся подземным гулом, но основная часть населения решила досмотреть свои сны, перевернувшись на другой бок (алматинцы поймут), а некоторые, выйдя на улицу, посмотреть, что случилось, вернулись в свои дома. Однако уже через пять минут последовал основной толчок – злополучный афтершок.
Он был зафиксирован в 4:35, хотя часы на метеостанции в городе остановились в 4 часа 42 минуты, а телеграфные часы на станции Илийск (ныне затопленной Капчагайским морем – в 4:40). Приведем некоторые цитаты из местной прессы того времени. «Эти толчки сопровождались подземным гулом, похожим на далекие, но могучие раскаты грома. Сюда присоединились грохот и треск ломающихся и обрушающихся зданий, дикое ржание и мычание сорвавшихся с привязи и бешено мчавшихся в разные стороны животных». Это из «Туркестанских ведомостей». И еще оттуда же, но со слов очевидца: «Колебание Земли продолжалось не более секунды, и все успокоились, отнеся настоящее землетрясение к числу обыкновенных. Я закурил папиросу, успел ее выкурить и выслушал рассказ жены о каком-то страшном сне с гробами. Но едва окончился рассказ, как вдруг мгновенно раздался второй гул с такими сильными подземными толчками, что моментально начала сыпаться штукатурка, рушиться печи, стены и попадали потолки… В 50 минут пятого утра 28 мая города уже не существовало».
Главный исследователь верненской катастрофы геолог Иван Мушкетов, описывал это так: «Многие, опомнившись от первого испуга, не доискивались своих родных, близких. Матери бросились доставать из полуразрушенных домов своих забытых детей, другие спешили вынести, что было можно из одежды и более ценного имущества… Поврежденные и расшатанные стены домов не выдерживали новых толчков и обрушивались то здесь, то там, погребая под своими развалинами не осторожных». На следующий день экстренные сообщения петербургских газет пестрели броскими заголовками: «Гибель Верного», «Тысячи людей без крова», «Вместо цветущей долины — дикая пустыня» и далее в том же духе.
И еще один документ – телеграмма военного губернатора Семиреченской области Фриде генерал-губернатору Степного края Колпаковскому: «В конце пятого часа утра сильнейшее землетрясение разрушило множество зданий в Верном, повредив все: церкви, гимназию, губернаторский дом, госпиталь – все пало или сильно повреждено. Много увеченных и ушибленных, все жители на улицах. Нужные меры принимаются, призваны для караулов войска. К 11 часам пока известно 112 погибших, большею частью дети. Сведения еще неполны. Слабые сотрясения почвы продолжаются…».
Да, каждый четвертый из погибших оказался ребенком. Это объясняется тем, что дети продолжали спать, когда их родители, разбуженные первым толчком, либо вышли на улицу, либо инстинктивно укрылись от обрушивающихся сводов своих домов. Всего погибло и было ранено по разным данным около 800 человек, причем, как отмечалось, коренное население пострадало в меньшей степени, так как предприняло оперативные меры или из-за того, что жили в юртах. Подавляющее большинство из примерно трех тысяч строений Верного и его округи было разрушено полностью или получило значительные повреждения.
На следующий день, 9 июня, ощутимые толчки повторились. Они не были столь опасными, но в отдельных случаях «добивали» полуразрушенные строения, а что еще более важно – вносили элементы паники среди населения, которое пребывало в шоке. Кстати, через пару дней по городу разнесся слух о том, что с гор идет «большая вода», как говорили тогда, но это оказалось полуправдой – тектонические сдвиги действительно вызвали небольшой сход грязе-селевой поток, но до границ города он не дошел. Зато вызвал страх среди верненцев, многие из которых устремились вон из города, устраивая заторы на дорогах и мешая спасательным работам.
А теперь о некоторых уроках. Исследования упомянутого Мушкетова легли в основу дальнейшего развития города (по сути, возведения его заново), а также поведения местных жителей. Например, было отмечено, что первые поселенцы крепости «Верный» стали безудержно вырубать тянь-шанскую ель в предгорьях, что привело к их облысению. Тогда был выпущен Свод (типа нынешнего Генплана), который запрещал строительство домой из елей, обосновывая строения из сырца. Вот они практически все были разрушены.
В общем, город теперь стал застраиваться по четким планам, к каждому новому зданию предъявлялись строгие требования, в частности, запрещалось строительство из сырцового кирпича. Более того, фундаментальный труд Ивана Мушкетова «Верненское землетрясение», а также его доклады в Санкт-Петербурге, привели к созданию «особой комиссии» и разработки программы, в рамках которой на всей территории Российской Империи стали появляться сейсмостанции (одна из первых была открыта в Верном). Также на примере Верненской катастрофы Мушкетов впервые доказал взаимосвязь землетрясений с внутриземными тектоническими процессами, тем самым вычеркнув господствовавшие в то время так называемые нептунистические взгляды (нептунисты, следуя из наименования, все и вся связывают с водой и ее воздействием на природные явления).
Благодаря первым наработкам и практике удалось избежать больших жертв при последующих землетрясениях в Жетысу. Одно из них произошло буквально через пару лет (Чиликское), а следующее – в начале 1911 года (Кеменское), с интенсивностью в эпицентре до 11 и магнитудой 8,2 балла. Впрочем, это уже другая история.
Фото из открытых источников
