Ноябрьская встреча С5+США зафиксировала начало Больших сделок в Центральной Азии. Вообще-то первой пристрелкой стал договор Китая с пятеркой стран региона от 17 июня 2025 года. Но теперь Вашингтон активно вступил в игру и поднял ставки. Победитель будет определен в ходе борьбы экономической гравитации соревнующихся больших госсистем. Инвестиции, размеры рынка и правила доступа на него, технологии, транзит, финансовые аспекты — вот ключевые фигуры начавшихся многоходовок.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
У вас выдающийся президент — Трамп о Казахстане
Пекин и Вашингтон стали «толкаться» сильнее и больнее
Наемники Кремля. В Москве решили заканчивать войну?
Старая и новая Большая игра
Большая игра между Российской и Британской империями в Центральной Азии проходила с 1813 по 1907 год. Примечательно, что вскоре после того, как Санкт-Петербург и Лондон окончательно договорились о разграничении сфер влияния, началась Первая мировая война и карты снова смешались.
После того, как Советский Союз капитулировал перед Западом, а потом распался, Москва какое-то время обладала солидным влиянием в постсоветской Центральной Азии. Сказывалась советская промышленная инфраструктура в виде энергетических колец, трубопроводов, железнодорожных сетей и кооперационных цепочек.
Однако время шло, и Российская Федерация неуклонно деградировала от индустриальной державы к сырьевой банановой республики без своих бананов. Даже в сырьевом направлении Россия «усилиями» либерального блока управленцев в экономике и финансах наращивала ВВП в три раза меньше среднемировых темпов.
В условиях колониально-сырьевой модели развития гравитация экономики РФ на постсоветском пространстве теряла не только качественные параметры, но и количественные. Отсюда и «отпад» послемайданной Украины в 2014 году: Москва больше не могла держать Киев в своей экономической орбите, а вследствие ослабления хозяйственного притяжения с Незалежной произошла ее деорбитация и переход под Евросоюз.
СВО с 24 февраля 2022 года ничего принципиального в российской экономике не поменял, и она продолжает утрату позиций в Центральной Азии.
Хозяйственный вакуум в регионе стал заполняться Китаем, чья экономика за 40 лет выросла в 50 раз. По идее, Поднебесная в плановом режиме заменила бы коллективный Запад своей экономической мощью, но Дональд Трамп по крайней мере продекларировал возвращение производств в США и развязал торговые войны.
«Дерганья» Вашингтона на ниве реиндустриализации не могли не вызвать повышения американского интереса к Центральной Азии. С одной стороны, здесь штатовские «якоря» в виде крупных нефтяных компаний, а с другой груз ошибок администрации Белого дома на индийском направлении. Все вместе повысило значимость региона на весах противостояния между нисходящим и восходящим гегемонами.
Индийский урок
Неправильное поведение президента Трампа на индийском направлении во многом стало следствием переоценки экономической гравитации США. Американский лидер давно живет на белом свете и помнит Соединенные Штаты в статусе индустриального лидера планеты. Из-за этого у него произошла аберрация в восприятии исторического времени.
47-й хозяин Овального кабинета перенес воспоминания о прежней экономической мощи Вашингтона на отношения с Дели в 2025 году. А рынок у США уже не тот, номенклатура товаров тоже, да и доллар в качестве экономического оружия успел показать пределы своих возможностей.
К тому же за неравноправную сделку с Америкой от Индии требовалось бы позиционировать себя в качестве врага Китая, а это роль на любителя. Между Дели и Пекином объективно существуют противоречия, однако они не настолько антагонистические, как многим виделось в Белом доме.
Как показало развитие событий на юбилейном саммите ШОС в Тяньцзине, Нарендра Моди и Си Цзиньпин довольно стремительно нащупали точки взаимодействия и резко снизили градус взаимной напряженности.
После того, как Слон и Дракон продемонстрировали договороспособность, Вашингтон потерял чрезвычайно важную фигуру в Южной Азии вообще и в Индостане в частности.
При изменившихся азиатских раскладах в Вашингтоне быстро усилился интерес к Центральной Азии.
Многовекторность в регионе помимо Казахстана в той или иной степени демонстрируют все страны формата С5. Другое дело, что ставки в Больших сделках объективно растут. В отличие от России, которая является уходящей натурой, Китай все годы после распада СССР на центральноазиатские просторы только приходил и усиливал свое влияние.
С американцами ситуация сложнее. В 1990-е годы они сорвали главный куш местных активов в виде нефтяных месторождений Казахстана, а потом присутствие Вашингтона стабилизировалось и расти перестало. Уход с авиабазы «Манас» под Бишкеком, а потом бегство из Афганистана объективно ослабили позиции Дяди Сэма в Центральной Азии.
Наращивать позиции Штатам будет сложно, однако при озвученных стратегических целях борьбы с Китаем варианта отказа от игры в Большие сделки на пространстве ЦА у них нет.
Фактор союзов и блоков
Вашингтон долго и последовательно выстраивал союзы с самыми разнообразными участниками для реализации своих геополитических проектов на различных направлениях. В Центральную Азию он возвращается тоже «не в одно лицо».
Как показывают последние годы, в критические моменты коллективный Запад способен мобилизоваться и подчиняться единоначалию. Поэтому, скорее всего, американо-британские и британо-американские политические и финансовые элиты на направлении ЦА будут действовать заодно.
Турция традиционно играет в связке с Великобританией. Разумеется, Анкара не выступает прокси Лондона в традиционном смысле слова — они партнеры, договариваются между собой и увязывают взаимные интересы. При этом планировщики сидят в Альбионе, поскольку у жителей этого острова богатый опыт по части разнообразных международных схем и комбинаций.
Проект Тюркского мира не особо бодро двигался в режиме реального времени, поскольку Турция сегодня не в лучшей экономической форме, как и Великобритания. Однако привлечение Дональда Трампа к Зангезурскому коридору резко усиливает ресурсные возможности данного проекта.
Есть еще вспомогательные игроки вроде Франции, которым нужен центрально-азиатский уран, а значит должны быть и варианты увязки интересов Парижа с главными акторами процесса.
У Китая тоже имеются козыри. Во-первых, территориальные. В свое время Поднебесная уже доходила до берегов Каспия, а уж при современных коммуникациях и масштабах торговли держать руку на региональном пульсе гораздо легче.
Пекину в любом случае легче выстраивать взаимодействие с регионом, поскольку у него короче транспортное плечо. Да и «мягкая сила» КНР в последние годы заметно усилилась, что видно по росту количества изучающей китайский язык и обучающейся в вузах Поднебесной молодежи, по новым ресторанам китайской кухни и числу отдыхающих жителей ЦА на китайских курортах.
Интересы стран ЦА
У государств региона в стратегическом противостоянии Вашингтон – Пекин позиция сложная. Повышение геополитического интереса со стороны могучих игроков увеличивает риски и возможности одновременно.
Когда центрально-азиатская пятерка отправилась в Белый дом, то многие обратили внимание на то, что руководителя Монголии в Овальный кабинет не зовут. Причина в том, что Улан-Батор уже определился со стороной баррикады и с ним этот вопрос закрыт.
В любом случае нужно выбирать ту позицию, которая помогает выживать стратегически и дает более высокие шансы на развитие. Сегодня в качестве донора инвестиций, технологий, кредитов и предсказуемого торгового партнера явно выигрывает Китай.
США, в свою очередь, демонстрируют массу позиций по линии негативной мотивации. То есть санкции, вторичные санкции, финансовые ограничения, суды, штрафы, всевозможные «черные списки».
Опять же у государств региона нет опыта нахождения в числе врагов КНР. Как показывают примеры тех стран, у которых с Поднебесной плохие отношения, в Пекине умеют создавать масштабные и болезненные проблемы кому угодно.
В общем, кнут и пряник есть у обоих участников игры в Большие сделки со странами Центральной Азии. Если преимуществом Запада является то, что в его юрисдикции больше местных компрадоров с их активами и семьями, то Китай может предложить сотрудничество в долгую. Это означает отсутствие рисков поражения на промежуточных выборах в конгресс и резких переигровок на этой почве.
В общем, нужно думать, взвешивать варианты и стараться заглядывать за горизонт. Все это тем более сложно из-за высокой турбулентности и сложностей даже краткосрочного прогнозирования. Государства региона вошли в фазу жестких экзаменов их политического руководства на профессионализм в самом широком смысле слова.
Фото из открытых источников
