В целом, в статье «тюркская» и «персидская» компонента – это условные понятия, ибо они издавна здесь взаимопереплетены. Первый «образец» этого взаимопроникновения – таджикская нация. Нужно также учитывать внутренние противоречия в каждом из этих «миров», о чем отчасти скажем чуть ниже. Отдельно отметим, что в материале Таджикистан называется «персидским» в историко-языковом аспекте – без привязки к Ирану. Образно говоря, на основе синтеза, взаимоотношений «персидского» и «тюркского» сформировалась центральноазиатская цивилизация. Так, термин «Туркестан» издавна является общим для всех народов Центральной Азии. В свое время была Туркестанская автономия (официальное название которой было Turkiston muxtoriyati), просуществовавшая с 28 ноября 1917 года по 22 февраля 1918 года на территориях современных Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана. Кстати, председателями правительства Turkiston muxtoriyati были легендарные казахи М. Тынышпаев и Мустафа Шокай.
Но вернемся к нашим дням. Как известно, Таджикистан и Туркменистан не подписали в Чолпон-Ате Договор о дружбе и сотрудничестве стран Центральной Азии, мотивировав это необходимостью завершения для этого внутригосударственных процедур в их странах. Данное обстоятельство дало повод некоторым сторонам утверждать, что «персидский» Таджикистан якобы далёк от «тюркских» стран региона и ориентируется на Москву. Но, как видим, все эти разговоры далеки от реальности, ибо мы веками живем в этом регионе (та же Россия в историческом смысле относительно недавно пришла в ЦА), и поэтому нам, по большому счету, нечего делить. Кроме того, данные учения в очередной раз показали (они с США проводятся уже с 2004 года, но в этом году они прошли в более расширенном формате), что нас готовы в случае угрозы поддержать сильные страны.
В ответ на «Regional Cooperation-2022» заместитель директора департамента и печати МИД РФ И. Нечаев ожидаемо заявил, что «контакты с недружественными России странами не должны наносить ущерб стратегическому партнерству с нашей страной, противоречить обязательствам в рамках действующих соглашений общих объединений, включая ОДКБ и ЕАЭС, СНГ и ШОС». Как говорится, обычный имперский нарратив, запрещающий «колониям» делать самостоятельные шаги, не санкционированные Кремлем.
Российские СМИ пишут, что эти военные маневры вызвали гнев не только Кремля, но и Бейджина. На самом деле Китай понимает, что страны нашего региона, проводя эти учения, вряд ли готовятся к противостоянию китайской экспансии. Недавно все страны Центральной Азии, за исключением нейтрального Туркменистана, в ответ на визит Н. Пелоси на Тайвань официально заявили, что считают данный остров неотъемлемой частью Китая, проявив свою лояльность по отношению к Бейджину. Тем самым Бейджин, скорее всего, понимает, что наши страны видят потенциальную угрозу своей безопасности прежде всего со стороны Афганистана и России. К месту будет сказано, что, судя по всему, Россия в ЦА изначально «правит» по принципу «разделяй и властвуй», подспудно противопоставляя друг другу «тюрков» и «персов».
К слову, «Жэньминь жибао» сообщает, что в начале августа Чрезвычайный и Полномочный Посол Кыргызской Республики в КНР К.Дж. Бактыгулова в Секретариате ШОС провела брифинг по 4-й Консультативной встрече глав государств Центральной Азии. Указывается, что она сообщила о развитии сотрудничества стран региона как между собой, так и с такими внешними игроками как Китай, Россия, США, ЕС, Япония, Корея, Индия, Италия, страны Вышеградской группы и др. Сравнительно недавно министр иностранных дел КНР Ван И. совершил визит в наш регион, в ходе которого заверил своих центральноазиатских коллег в заинтересованности Китая в стабильности и безопасности всей Центральной Азии, включая Афганистан.
Таким образом, известный узбекский общественно-политический деятель, председатель зарегистрированной в Швеции Ассоциации «Central Asia» П. Ахунов в комментарии для Сheck-point.kz заметил: «Таджикистан - это неотъемлемая часть ЦА, и я уверен, что эта страна будет стремиться участвовать в интеграционных процессах в регионе, особенно с Узбекистаном на первом этапе, а затем с другими странами региона». Не случайно Таджикистан из года в год развивает сотрудничество с остальными странами региона, в том числе в ряде совместных крупных проектов. Что касается развития отношений между Таджикистаном и Ираном, то они обусловлены объективными интересами – в первую очередь стремлением предотвратить угрозы с территории Афганистана.
Тем не менее, несмотря на вышеобозначенные радужные перспективы, есть некоторые моменты, омрачающие интеграционное сотрудничество даже внутри «тюркского» компонента в регионе. В этой связи П. Ахунов указывает на недавние события в Каракалпакстане, прошлые Ферганскую и Ошскую трагедии, сегодняшние некоторые казахско-кыргызские противоречия. П. Ахунов уточняет: «Для нашего региона характерны линии противоречий не по языковому признаку, а по хозяйственным интересам. В частности, планы Кыргызстана проложить железную дорогу Китай-Кыргызстан-Узбекистан невыгодны Казахстану, поскольку несут в себе перспективы лишения его монополии на транспортном транзите из Китая».
Пулат Ахунов справедливо замечает: «Понятия "тюркский мир", "персидский мир" в масштабе Центральной Азии абсурдны, если под персидским миром в нашем регионе подразумевать таджиков. Но если подразумевать Иран, то тут есть глубинные противоречия. Возьмём древний пример сотрудничества тюркского и персидского мира. Помните попытку шаха Бабура, который вступил в союз с персидским шахом Исмаилом Первым, и в 1511 году захватил Самарканд. Этот союз был очень плачевен, население не приняло союз с персами-шиитами и изгнало Бабура из Центральной Азии. Так что, если говорить о противоречиях с персидским миром и подразумевать Иран, то тут есть религиозное противоречие, которое корнями уходит далеко в прошлое».
В связи со сказанным П. Ахунов подытоживает: «Сотрудничество с Ираном будет идти без взаимного проникновения, так как недоверие населения к шиитам будет играть свою роль. Хотя вот к китайцам у населения ЦА нет такого недоверия, китайцы спокойно осваивают наш регион, казалось бы, что недоверие к китайцам должно быть еще большим, чем к иранцам, те ведь вообще идолопоклонники по меркам мусульман региона. Но, если говорить о таджиках, то тут нет противоречий по языковому или религиозному признаку. Таджики в большинстве, как и всё остальное население ЦА, сунниты-мусульмане, и поэтому нет противоречий по религиозному признаку. Тут линии противоречий проходят по хозяйственным интересам. Но мне кажется, что сотрудничество с Ираном всё-таки будет налаживаться, поскольку нашему региону нужны новые торговые пути и без сотрудничества с Ираном нам будет трудно выходить в мир».
Персидская цивилизация с давних времен играет очень значительную роль в Центральной Азии. В советское время влияние персидского культурного компонента существенно ослабло, но в современный период народы ЦА начинают возрождать свои коренные ценности, среди которых существенное место отводится персидской культуре. Как было сказано выше, «тюрки» и «персы» - это две стороны одного «мира», который есть в каждом народе Центральной Азии. Есть и прагматическая сторона развития сотрудничества Ирана и нашего региона – это выход через иранские порты Чабахар и Бандар-Аббас на мировые рынки, роль Ирана в Афганистане после вывода войск США и многое другое.
Поэтому нам необходимо делать акцент на развитии коннективности (связности) региона для расширения сотрудничества в энергетике, торговле и безопасности с близлежащими к югу, востоку и западу от нас регионами, в том числе для выхода в Мировой океан. Данная стратегия может способствовать интеграции нашего региона, его кооперации в решении разных региональных проблем. Вслед за этим наши страны смогут начать проекты по кооперации в первую очередь в индустриальной и аграрной сферах. Для лучшего ответа на изоляционизм и протекционизм в мире сложно найти более лучшего способа, чем проекты по региональной кооперации в разных экономических отраслях. Благо у нас есть интеллектуальные возможности, чтобы создать такие конкурентоспособные предприятия. Тем самым сегодня не конкуренция за лидерство в чем-либо становится ведущим фактором успешного развития государств, а в первую очередь - кооперация в рамках региона.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Страны ЦА будут совместно отстаивать свою независимость?
Активность Ирана в Центральной Азии набирает обороты
Российский суд постановил остановить каспийский нефтепровод, но экспорт продолжается
Развитие транскаспийского торгового маршрута
Согласно ООН, эффективная кооперация стран Центральной Азии «могла бы за 10 лет повысить региональный ВВП как минимум в 2 раза». К тому же многие наши региональные проблемы могут быть разрешены только на основе совместных усилий всех стран ЦА. Ведь на текущий момент регион Центральной Азии характеризуется рядом острых проблем. Наряду с этим среди стран региона нередки конфликты как межэтнические, так и между государствами по тем или иным вопросам, чаще всего связанные с экономическими проблемами и вопросами делимитации границ. При всем этом есть потенциал для мирного сосуществования, взаимовыгодного сотрудничества. Несмотря на факты межэтнических конфликтов в той же Ферганской долине, проблемы никогда не выходили за рамки того района, в котором они происходили. Таким образом, у стран и народов ЦА интеграционные отношения могут быть налажены, и могут развиваться.
Фото из открытых источников
