С прошлой недели в России вспоминают кровавые события 25-летней давности, когда с 4 по 16 сентября 1999 года в Буйнакске, Москве и Волгодонске террористы взорвали многоэтажные жилые дома. Тогда появился термин «рязанский сахар», потому что в те дни в Рязани предотвратили очередной теракт, обнаружив мешки со взрывчаткой, которую власти назвали сахаром, предназначенным якобы для антитеррористических учений. Представляется, что сегодня в России разворачивается новая версия «рязанского сахара», о возможных целях которой говорится ниже.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Философия прагматического эгоизма
Бейджин пытается помочь Москве?
Так, в конце августа четверо заключенных, последователей Исламского государства, захватили заложников в колонии в Волгоградской области России. В ходе последовавшего штурма колонии погибли четверо сотрудников ФСИН РФ и четверо террористов. Эксперты выявили ряд нестыковок в этом «теракте», которые могут говорить о причастности к его организации российских спецслужб. Либо террористы в данном случае были использованы «втемную» российскими спецслужбами.
За два месяца до этих событий произошел громкий теракт в Дагестане — с похожим почерком. Исследователи считают, что теракты в Дербенте и Махачкале 23 июня являются операцией российских спецслужб. Они при этом не исключают того, что сами исполнители этих терактов могли искренне полагать, будто действуют от имени «Вилаята Кавказ», филиала Исламского государства. Не исключено, что российские чекисты уже давно установили скрытое сотрудничество с некоторыми террористическими организациями, заказывая у них за определенную плату разные услуги, включая проведение терактов, в том числе и за рубежом.
Теракту в Дагестане предшествовал захват игиловцами следственного изолятора (СИЗО) в Ростове. Эксперты указывают на то, что захват СИЗО Ростова осуществлялся при наличии ряда несуразностей, которые являются подтверждением организации данной акции с подачи российских спецслужб. К примеру, экстремисты, захватившие СИЗО Ростова, разместили в соцсетях видео с заложниками, но при реальном захвате интернет бы глушили. При освобождении этого СИЗО были убиты все террористы, хотя по меньшей мере двух из них можно было взять живыми, чтобы затем допросить. Но их убили, должно быть, чтобы скрыть все улики. После захвата СИЗО Ростова российские силовики внутри данного и других такого рода учреждениях устроили жесткие репрессии против исламистов.
В целом, жесткому прессингу силовиков подвергаются практически все мусульмане во всех тюрьмах России. К слову, теракт в Волгоградской области отчасти является реакцией на такой «антиисламский» террор. Следует отметить, что сейчас российские власти озабочены тем, чтобы в российских тюрьмах негласно правили не мусульмане (что часто происходит), а православные «воры в законе». Вместе с тем в марте текущего года российские силовики убили Амирхана Гуражева, главу «Вилаята Кавказ» Исламского государства, с его пятью сподвижниками. Данные факторы нельзя сбрасывать со счетов в качестве одной из причин теракта в Дагестане — как мести российским властям, в том числе за то, что на войне в Украине погибло много дагестанцев, которые не хотели там воевать. По мнению правозащитников, репрессивные методы российских силовиков порождают еще больше насилия в мусульманских субъектах Российской Федерации.
Среди прочего российские силовики посредством организации последних терактов, возможно, стремятся показать Западу, что, мол, у нас есть общий враг — исламистски мотивированный терроризм, и поэтому нам, дескать, нужно сотрудничать, а не враждовать. Сегодня в мировой политике прочно устоялся нарратив о том, что с терроризмом можно бороться только с помощью международного сотрудничества. Примечательно, что в прошлые годы Путин не один раз призывал: «Вместо того чтобы создавать угрозы друг для друга, великие державы должны консолидировать усилия по защите от террористов». Более того, Путин говорил, что борьба с международным терроризмом может стать для России и США точкой соприкосновения. А после теракта в Дагестане посол по особым поручениям МИД России Геннадий Аскальдович заявил: «Россия вместе с единомышленниками будет бороться с международным терроризмом до его полного искоренения».
Российские силовики нередко используют широко распространенную на Западе исламофобию, когда там нередко отождествляется исламский теоретический фундаментализм и исламский экстремизм. Наверное, такой подход является следствием некоего цивилизационного конфликта, когда сам ислам для некоторых людей — чужой, незнакомый, непонятный, а потому и «страшный» феномен, с «дикими» нормами и ценностями. Отсюда и бывают такие глупости, когда мусульман в черных хиджабах, коротких штанах, с отращенными бородами отождествляют с экстремистами. В связи со сказанным, видимо, неслучайно были выбраны как объекты атаки в Дагестане еврейские синагоги и христианские храмы. Тем самым организаторы, вероятно, рассчитывали вызвать более эмоциональную реакцию у западной общественности, да и у простых россиян.
На фоне неудач на войне с Украиной российским властям, скорее всего, выгодно сыграть на опережение, чтобы предотвратить рост протестного недовольства россиян. По всей видимости, потому-то известные российские государственные деятели в эти дни говорили об организации теракта в Дагестане внутренними врагами, якобы связанными с внешними силами. И, соответственно, призывали к необходимости борьбы с внутренними и внешними врагами. Примечательно, что после теракта в Дагестане спецслужбы начали проверку личных дел всех дагестанских чиновников.
Война в Украине привела к росту сепаратистских настроений в национальных республиках России (Башкортостане, Татарстане, Дагестане, Чечне и др.). Стали часто говорить, что после поражения в Украине России угрожает развал на ряд независимых государств. В этом плане вполне возможно, что российские чекисты стали разрабатывать разные сценарии предотвращения такого поворота событий. Нельзя исключать, что теракт в Дагестане является началом реализации именно таких операций. Межконфессиональный и межэтнический конфликт — очень удобная форма для проведения репрессий в национальных субъектах Российской Федерации, чтобы нейтрализовать в них все риски и угрозы для власти.
Напомним, официальный представитель МИД РФ Мария Захарова теракт в Дербенте и Махачкале, по сути, назвала попыткой «англосаксов внести межэтническую и межконфессиональную рознь в Дагестане». Иными словами, сегодняшние теракты в стране Кремль представляет как атаки Запада на Россию. Так, может быть реализовано много сценариев одновременно: нейтрализация прозападно настроенных инакомыслящих россиян, неподконтрольных исламистов и националистов, а также — устранение политических конкурентов. Следует отметить, что Владимир Путин сейчас, видимо, начал постепенную подготовку к династийному транзиту своей власти, когда она фактически может перейти к его дочерям (Екатерине Тихоновой или Марине Воронцовой). Для этого, наверное, будут устраняться все российские элитарии, имеющие политические амбиции.
Как отмечают компетентные эксперты, с конца 1990-х годов исламский терроризм в России искусственно подогревался усилиями ФСБ и использовался для достижения различных политических целей. Можно сказать, что борьба с «терроризмом» в России — это один из главных методов управления страной. Другими словами, теперь же под предлогом борьбы с терроризмом Кремль может максимально нарушать все права россиян. Опыт двух войн с Чечней показал Москве большой потенциал исламского политического оппонирования, необходимость пресекать его на корню, чтобы сохранить ситуацию под своим контролем (под контролем ФСБ). Таким образом, ФСБ, по-видимому, решила использовать в своих целях теракт в подмосковном Крокусе, организованный ИГИЛ-Хорасан.
Как бы то ни было, на Северном Кавказе, включая Дагестан, есть благодатная почва для исламистского экстремизма и терроризма. В этом регионе с самого развала СССР происходит повальная исламизация с креном в салафизм-ваххабизм на фоне архаизации социума, деградации местной системы образования, масштабной безработицы и социальной напряженности. Вся эта гремучая смесь осложняется доминированием в регионе норм и ценностей криминальной культуры. К тому же в Дагестане, как и в других российских республиках, на латентном уровне наблюдается довольно высокий уровень межэтнической напряженности. Тем не менее, как отмечают разные источники, исламисты Дагестана вряд ли могли бы пойти на поджог синагог, церквей и убийство православного священника. Эксперты уверены, что это сделали российские спецслужбы.
Помимо всего прочего Кремль может использовать борьбу с религиозно мотивированным терроризмом для вмешательства в дела стран Центральной Азии, что, собственно, уже было в Таджикистане после теракта в Крокусе. Параллельно в России сейчас занимаются ужесточением миграционной политики в отношении мигрантов из Центральной Азии. Глава Следственного комитета России А. Бастрыкин заявил: «Мы нашли такую фишку, что мигранты (он имеет в виду граждан Центральной Азии) стали потихонечку покидать территорию Российской Федерации». С другой стороны, так Москва, вероятно, намерена снизить угрозы терактов со стороны ИГИЛ-Хорасан, в рядах которой есть таджики и узбеки. То есть, таким путем Москва ничтоже сумняшеся гребет всех под одну гребенку.
В рамках борьбы с «терроризмом» российские силовые структуры, очевидно, будут усиливать давление на российских мусульман. В этом процессе, как это обычно происходит в России, в том числе и в Центральной Азии, будут страдать в основном невиновные мусульмане, чья вина зачастую лишь в том, что они глубоко верующие люди. Независимые правозащитники сообщают о множестве таких сфабрикованных уголовных дел. Собственно говоря, в России, как и в странах Центральной Азии, экстремистскими считаются преимущественно те действия, которые на Западе являются инструментарием обычной оппозиционной политической партии. Так, частенько под видом борьбы с экстремизмом расправляются с оппозиционными политиками и оппозиционными движениями.
Властями России и Центральной Азии практикуется чрезмерное и зачастую незаконное силовое давление на религиозных фундаменталистов. По данным независимых правозащитников, в этих странах в итоге незаконно арестованы и находятся в тюрьмах тысячи человек. Таким образом, в России будут совершать теракты, наверное, не только наймиты российских спецслужб, но и рядовые мусульмане под опекой преимущественно ИГИЛ. Точно так же жесткие действия силовых органов Центральной Азии против салафитов, вероятно, будут вызывать ответные акции «возмездия» со стороны оставшихся на свободе радикальных салафитов, призванных, как они считают, бороться с «муртадскими режимами». Муртадами в среде исламских радикалов называют тех правителей, которые, на их взгляд, якобы «отреклись от ислама и стали неверующими».
Фото из открытых источников
