Ситуация с сохранением архитектурного наследия 1940-50-х годов за пределами «золотого квадрата» развивается с переменным успехом. Периодически целые кварталы исторической застройки удается отстоять, но не всегда — часть весьма живописной застройки того периода за последние годы утрачена.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Мы ее теряем. Алматинская terra incognita
Здесь жил Байтурсынов: тайны старейшего дома Алматы
Алматы: французский поцелуй истории
К успехам можно отнести, например, ситуацию с домами в окрестностях Никольского рынка. Несколько лет назад жители дома написали в акимат письмо против сноса их дома. И ситуация разрешилась в пользу жителей. Снос здания отменили. Более того, реставрация старого общежития в том же квартале по северной стороне улицы Кабанбай батыра была выполнена с сохранением оригинального фасада здания. Увы, это не столь частый случай.
Застройка в том районе началась в 1930-40-е годы, когда город реально стал расширятся за пределы границ старого Верного. А эти границы, напомним, заканчивалсь как раз в районе улицы Байтурсынова. Во время и после войны город стал активно застраиваться в западном направлении — тогда-то и были построены эти дома в стиле классического сталинского ампира. Предназначались они, как правило, для служащих, военных и интеллигенции.
В те годы квартиры в подобных домах только предоставлялись — купить их было нельзя. Хотя уже в наше время жилье в таких домах считается если не элитным, то очень качественным. Еще бы — балконы с колоннами, лоджии, капители, каменные ограждения и ворота на входе во дворы. А внутри — толстые стены, как правило, смежные комнаты, иногда раздельные, но чаще совмещенные санузлы и очень высокие потолки.
Сталинские двухэтажки, хоть и не памятники, но это еще те самые «дома с человеческим лицом». С коммунальными кухнями, с коврами на стенах, с тенями от вязов на подоконниках. Где дети не терялись, а звали друг друга по именам из окна в окно.
Буквально за последние пару лет на наших глазах исчез целый район. Долгое время оставался лишь один домик, который именовали не иначе, как «стойким оловянным солдатиком», ибо он очень долго противился сносу. А ведь на месте целой серии этих домов в квадрате улиц Байзакова – Шевченкко – Манаса –Жамбыла. Эти дома были построены в конце 1940-х годов, когда и в архитектуре сталинского ампира наступал новый период. То, что потом назовут «архитектурными излишествами». Самым последним же домом той поры был еще и Дом детского творчества (бывший районный Дом пионеров), который реновировали в современное здание.
Дома сталинской застройки по улицам Жарокова и Ауэзова и в их окрестностях периодически также попадали в разные списки сноса — периодически поднимается вопрос о намерении снести несколько домов той застройки по улице Озтюрка. А между тем, это настоящий памятник «концу эпохи». Эти дома строились уже в начале и середине 1950-х годов и, как правило, туда заселяли «техническую интеллигенцию» — в основном инженеров, конструкторов и прочих специалистов, в общем тех, кто руководил разного рода заводами и фабриками, которыми в те годы активно застраивались западные районы города — АДК, АХБК и т.п.
Конкретно квадрат улиц Ауэзова, Манаса, Жандосова и Озтюрка называют КИЗами — когда-то здесь строили ведомственное жилье для сотрудников Казахстанского института земледелия (отсюда и название по аббревиатуре — КИЗ). Но, увы, массовой застройки подобными домами так и не случилось, потому как в 1955 году было принято постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Этот документ, по сути, подвел черту под эпохой сталинского ампира и положил начало появлению «хрущевок» и «хрущоб» - домов без какой бы то ни было архитектурной выразительности. По сути – просто коробок. Если обратить внимание, то улицы западнее Жарокова застроены в основном ими – ну а также более поздней застройкой брежневской эпохи и нового времени. А дома по Жарокова и Ауэзова стали в буквальном смысле прощанием города со сталинской монументальной архитектурой.
Сталинская архитектура с ее высокими потолками, толстенными кирпичными стенами и двориками, в которых можно было спрятаться от мира, вдруг стала неактуальной. А в наше время еще и объектом «охоты» застройщиков.
Весной 2024-го жители получили первую весточку: их дома попали в программу реновации. Взамен — новостройка, расселение, инвестиции, удобства. Некоторые ответили просто: «Нет». Их дома не признаны аварийными. Они — не про ветхость, они — про историю. По крайней мере, их пока удается сохранить.
К слову, снос домов по улицам Байзакова, Джамбула, Шевченко, Манаса не вызвал горячего противодействия. Несмотря на то, что многие жалели об утрате столь ценного архитектурного наследия, дома находились действительно в ветхом состоянии, и многие их обитатели были отнюдь не против получения более комфортного жилья. Поэтому несмотря на наличие несогласных, проблему решили большинством мнений. По счастью, не весь район подвергся реновации. Старая застройка сохраняется в достаточном количестве. Вероятно, потому, что пусть с натяжечкой, но этот район можно назвать центром. Вдалеке от центра ситуация иная.
Например, в районе вокзала Алматы-I. Там сохранились целые кварталы застройки 1930-1940-х годов. Этот район особенно любят киношники, так как там имеется готовая натура для создания атмосферы Алма-Аты времен военной эвакуации. Увы и этого района город может лишиться в самое ближайшее время. Согласно новому плану урбанистического районирования, Турксибский район никак не входит в исторический центр, поэтому шансы сохранить этот островок уникальной застройки совсем минимальны: да и надо отдать должное — зачастую эти дома и квартиры далеки от современных представлений о комфорте. Поэтому требовать от местных жителей такого историко-архитектурного аскетизма довольно странно. Программа обещает переселять «комната на комнату», а собственникам — право выбора: жить в новом доме рядом, взять компенсацию или обменять жилье. Но снос может начаться только после согласия ста процентов жильцов, уговоры и давление никто не отменял тоже. Тем не менее положительный опыт тоже есть, поэтому если старый дом действительно дорог, то можно попытаться его спасти. По крайней мере — попробовать. Конечно, есть идеальный вариант — строить новые дома с сохранением старых фасадов или, по крайней мере, стилистики исторической застройки тех или иных кварталов. Но это, как говорится, из разряда научной фантастики. По крайней мере, в наших условиях.
Фото из открытых источников
