Не проходит и недели, чтобы в информационных лентах не появлялись сообщения о различных правонарушениях, совершенных несовершеннолетними. Некоторые из них просто шокируют, однако предложения о снижении возраста за уголовные преступления также вызвали критику в обществе. Некоторые стали говорить, что при Союзе подобного не было. Давайте разберемся, заодно обратив внимание на причины увеличения преступлений, совершенных детьми в разное время.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Каждый объект травли — это живой человек
От 14 до 12
Месяц назад депутат от Народной партии Магеррам Магеррамов, выступая на пленарном заседании мажилиса, от имени однопартийцев заявил, что несчастные случаи в нашей армии во многом происходят из-за романтизации бандитизма, буллинга и преступного образа жизни, укоренившихся в школах. По его мнению, служить идут молодые люди, «воспитанные деструктивной школьной средой, которые продолжают свои преступные деяния уже в Вооруженных силах».
В итоге мажилисмен заявил: «Насилие необходимо искоренять в зародыше, однако на сегодняшний день агрессоры ввиду малолетнего возраста остаются безнаказанными. Вероятно, нам, законодателям, по примеру Великобритании следует пересмотреть пороговое значение возраста, с которого наступает уголовная ответственность по некоторым преступлениям, установив ответственность не с 14, а с 12 лет. Допустим, по делам об изнасиловании».
Это вызвало резонанс в обществе — в основном, осуждающий, но были и слова поддержки, в качестве аргументов приводился мировой опыт, а также существовавшая при СССР практика борьбы с детской преступностью. Почему-то говорилось, что при Союзе якобы она была чуть ли не искоренена. Но так ли это на самом деле? Может быть, попросту забылись детские комнаты милиции при каждом РОВД, а также допросы «по-взрослому»? И, забегая вперед, зададимся другим вопросом — можно ли это считать защитой детей, о которой говорит руководство страны?
Но к нынешней ситуации с правовой и моральной точек зрения мы еще вернемся, а пока рассмотрим тот самый «советский опыт».
Вообще, о детской преступности в СССР сказано много, но для объективности ее надо четко различать по хронологии и при этом не забывать о причинно-следственных факторах. Безусловно, главным ее «рассадником» были беспризорники, которые появились после войны, голода и «красного террора». Миллионы детей заполнили улицы больших и средних городов, спасаясь от голода и… интернатов. Да, советская пропаганда нас убеждала, что в детдомах было лучше, чем на улицах, но статистика показывает — сбегали оттуда даже чаще, чем попадали. Кстати, нередко сами родители оставляли своих детей в интернатах, так как попросту не могли их прокормить, а оттуда они попадали на улицы.
Появлялись целые банды, которые в основном занимались кражами, проституцией, торговлей краденным. Но были и разбойные нападения с убийствами. Советская власть, по сути, ничего не могла с этим поделать, и тогда началось первое ужесточение наказаний. Уголовный кодекс РСФСР 1922 года (наша республика тогда в нее входила) предусматривал для детей с 14 лет буквально все виды наказания, вплоть до смертной казни. Подростки и молодежь буквально заполонили советские тюрьмы, но преступность среди малолетних не снижалась. Более того, она стала молодеть.
Можно было подумать, что беспризорники 1920-х выросли, но в начале тридцатых годов их количество вновь подскочило. Это стало следствием борьбы с кулачеством, насильственной коллективизации и нового витка репрессий. В итоге весной 1935 года появляется печально знаменитое постановление партии и правительства (ЦИК и СНК) «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних». Пункт первый документа гласил, что в несовершеннолетних, «начиная с 12-летнего возраста, уличенных в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или в попытках к убийству» данным нормативным актом предлагалось «привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания». «Всех» в данном случае означало и расстрел.
Правда документально зафиксированных свидетельств о применении высшей меры к подросткам были буквально единицы, но отметим, что дело даже не в правоприменительной практике, а в самом отношении государства к своим детям. Кроме этого, стоит подчеркнуть, что другие законодательные акты той поры, включая «закон о семи колосках», давали широкие полномочия не только судам и следствию, но и сотрудникам ВОХРа или сторожам, которые могли без предупреждения стрелять в тех, кто ходил на колхозные поля в поисках еды.
Что касается Казахстана, то здесь армия беспризорников пополнялась еще и «гастролерами» из других регионов СССР, а также сбежавшими из эвакуированных во время Великой Отечественной интернатов. Алма-Ата, Акмолинск, Караганда, Гурьев и другие города стали в военные и послевоенные годы оплотом не только взрослой, но и подростковой преступности. Нередко дети входили во взрослые банды, выполняя роль наводчиков, «форточников» или, как минимум, «на шухере стояли».
Говорят, что именно там надо искать корни деления на районы в Алматы или, скажем, Караганде, но четкой взаимосвязи не видно. Лишь отметим, что в годы «развитого социализма» количество преступлений, совершенных детьми, по идее, должно было сойти на нет, так как пропали беспризорники, так таковые. Да, было определенное снижение, а в 1959 году была официально отменена смертная казнь в отношении несовершеннолетних. Однако полностью избавиться от этой напасти не получалось. Впрочем, отметим, что в 1964 году высшая мера все-таки была применена к 15-летнему подростку, убившему женщину и ее трехлетнего сына – ради этого даже специальное постановление правительства (об отмене ограничений наказаний) было вынесено.
Также был постепенно повышен возраст уголовного наказания за определенный вид преступлений — до 14 лет. Однако в Советском Союзе действовал целый набор мер, применяемых к трудным и очень трудным подросткам. Если коротко, то необязательно было отправлять малолетнего преступника в колонию — кроме них существовали разного рода закрытые интернаты и спецшколы. Туда попасть, в принципе, было несложно, а их количество только росло. Кроме этого, были упомянутые выше детские комнаты милиции. В идеале, поставленные в них на учет мальчишки (да и девчонки) должны были перевоспитываться и становиться на путь истинный. Нередко это получалось, но зачастую ИДН (инспекция по делам несовершеннолетних) оказывалась «путевкой в жизнь» для повзрослевших представителей тюремного населения Советского Союза.
В середине 1980-х вновь стал наблюдаться рост подростковой преступности. Были те же грабежи и налеты, а также кровавые разборки между собой и преступления против более мирных сверстников и детей помладше. Это достаточно правдиво, хотя и немного гиперболизировано для Казахстана было показано в сериале «Слово пацана», но мы сейчас о другом. О том, что в то время действительно была если не романтика бандитизма, то прямое влияние лагерного мира на значительную часть населения страны, включая подрастающее поколение. К тому же, стало проявляться «классовое неравенство», а разбросанные по всему городу ИДН попросту не смогли со всем этим справиться.
Бурные 1990-ые внесли свой вклад в подростковую преступность, которая тогда приобрела, скажем так, прикладной характер. Однако в большинстве случаев это были временные банды и отдельные правонарушения, которые быстро вырастали в прямом и переносном смыслах. По крайней мере, в Казахстане. Потом в стране стали вводиться новые правовые нормы, был существенно пересмотрен сам подход к этому явлению. Как отмечали правозащитники, мы стали ближе к мировым стандартам. Но что это за стандарты? Как обстоит дело сейчас? И, в конце концов, можно ли ужесточением наказания бороться с тенденцией омоложения преступности? Об этом поговорим в следующий раз.
Продолжение следует
Фото из открытых источников
