Прошедший в июле саммит ШОС в Астане вызвал немало разговоров о том, нужна ли эта организация и что она дает. Сегодня на эти вопросы отвечает известный китаевед Константин Сыроежкин.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Голос ШОС: как нам обустроить планету
Мирные дискуссии на «островке спокойствия»
— Константин Львович, в начале июля в Астане прошел очередной саммит ШОС, который вызвал далеко неоднозначную реакцию у аналитического сообщества разных стран. Ваш комментарий?
— Что здесь скажешь: сколько людей, столько и мнений. Напомнил бы лишь высказывание Крылова: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник». Международные отношения всегда были «тонкой материей», а в сегодняшних условиях они вообще напоминают «Тришкин кафтан».
Очень сложно искать консенсус, когда, во-первых, имеет место размывание не только основополагающих принципов международного права, но и значимости общечеловеческих ценностей; по факту отсутствует нормативная основа, то есть, правила и принципы, которые должны определять отношения и поведение всех без исключения центров силы. Во-вторых, наблюдается почти полный отказ от политико-дипломатических методов предотвращения споров и конфликтов. А доминирующую роль в международных отношениях играют «право силы» и «политика двойных стандартов». В-третьих, вполне очевидной стала ранее не очень бросающаяся в глаза моральная и интеллектуальная деградация элит во многих странах мира, и как следствие — все явственнее становится всеобщий дефицит доверия.
В этих условиях любая попытка достижения консенсуса по вопросам формирования новой архитектуры безопасности (пусть и на региональном уровне) должна только приветствоваться. Тем более, когда эта попытка является, без всякого преувеличения, успешной, о чем свидетельствует не только текст Астанинской декларации, но и список принятых на саммите документов.
Немного истории
— Давайте вспомним историю создания этой организации. Изначально было заявлено, что ШОС занимается укреплением стабильности и безопасности на территории стран-участников, борьбой с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом, наркотрафиком. Насколько успешно продвигается работа в этих направлениях?
— Начиналось все с «Шанхайской пятерки», главной задачей которой было решение вопроса границ, укрепление доверия в военной области и взаимное сокращение вооруженных сил в районе границ. Эту задачу решили достаточно успешно. Во всяком случае, вопрос внешних границ с Китаем был закрыт. И хотя ряд проблем продолжает сохраняться до настоящего времени, нельзя не признать, что основу отношений между членами «пятерки», а позднее и всех государств, присоединившихся к ШОС, стал составлять так называемый «шанхайский дух», характеризующийся «взаимным доверием, взаимной выгодой, равенством, взаимными консультациями, уважением к многообразию культур, стремлением к совместному развитию».
15 июня 2001 года возникла ШОС, к «шанхайской пятерке» присоединился Узбекистан, а главной задачей организации, помимо противодействия «трем силам зла» – терроризм, сепаратизм и экстремизм, стало поощрение эффективного сотрудничества между государствами-участниками в политической, торгово-экономической, научно-технической, культурной, образовательной, энергетической, транспортной, экологической и других областях, а также укрепление между ними взаимного доверия, дружбы и добрососедства. Было заявлено содействие «построению нового демократического, справедливого и рационального политического и экономического международного порядка».
Позднее к списку угроз и вызовов, которым ШОС была намерена противостоять, добавились транснациональная организованная преступность и наркобизнес, а также информационная безопасность и киберпреступность. По всем этим направлениям были приняты специальные документы и созданы организационные структуры.
Насколько эффективной оказалась их деятельность, судить не берусь (большинство материалов носит закрытый характер, что, с моей точки зрения, не есть хорошо), но то, что ШОС «держит руку на пульсе», это факт.
Трансформации в военный блок, скорее всего, не будет
— Сегодня указывается, что ШОС стремится и к развитию экономического сотрудничества, научного и культурного взаимодействия. Что тогда на деле представляет собой эта организация?
— Об экономическом направлении деятельности ШОС начали говорить с момента ее создания, но до настоящего момента нет ни одного экономического проекта, реализованного под эгидой этой организации (все проекты носят двусторонний характер), как нет и организационных экономических структур. Банк ШОС пока не создан, как не создан и специальный фонд. Посмотрим, насколько эффективным окажется инициированное Казахстаном создание Инвестиционного фонда.
Что касается культурно-гуманитарного сотрудничества, здесь тоже особо похвастаться нечем. Да, различного рода культурные фестивали проходят, действует Университет ШОС, проводятся «Годы туризма» и т. д. Все это, наверное, неплохо. Особенно в плане лучшего понимания друг друга.
Однако, как говорил Козьма Прутков, «нельзя объять необъятное». С моей точки зрения, ШОС — это все-таки организация по решению вопросов безопасности, и на сегодняшний день эти вопросы являются главными. Особенно имея в виду тот бардак в международных отношениях, о котором говорилось выше.
— Можно ли говорить тогда о том, что рано или поздно ШОС трансформируется в военный блок наподобие НАТО или станет прообразом своего рода ООН?
— В военный блок — это вряд ли. А вот региональной (я имею в виду Евразийский континент в целом) структурой обеспечения безопасности ШОС вполне может стать. Для этого есть все условия. Во всяком случае, в Астанинской декларации приоритеты расставлены очень правильно. Пока, к сожалению, не хватает понимания и желания делать акцент на том, что объединяет, а не разъединяет. Да и искушение поиграть на противоречиях между центрами силы оказывает свое влияние в отношениях даже между полноправными членами организации, не говоря уже о тех государствах, которые принимают участие в работе ШОС в ином статусе.
— В 2001 году в момент создания насчитывалось шесть стран участников. Сегодня их уже десять. Последними участниками стали Иран и Беларусь. В результате территория ШОС занимает большую часть Евразии, а население составляет половину человечества. О чем говорят данные факты, на ваш взгляд?
— Прежде всего, это свидетельство того, что в современном мире имеет место где-то завуалированный, а где-то и открытый рост недовольства не только формирующихся центров силы, но и развивающихся стран вообще текущим миропорядком, который видится как возможность для США и «коллективного Запада» диктовать миру свою волю.
Во-вторых, есть понимание недееспособности международных организаций, призванных обеспечивать единые для всех и обязательные для исполнения всеми «правила игры» на международной арене, и необходимости формирования новой архитектуры международной и региональной безопасности.
Критика ради критики не есть конструктив
— Недавний саммит в Астане вызвал волну критики со стороны отдельных аналитических структур. Так, например, Темур Умаров, научный сотрудник Берлинского центра Карнеги, считает, что ШОС — организация, которая отличается лишь расширением состава, а каждая из стран, входящих в организацию, использует ее для продвижения своих интересов. Вообще-то странное утверждение, поскольку в любой международной организации каждая страна пытается продвинуть свои интересы. Что скажете?
— Согласен лишь с тем, что во главе угла должны, прежде всего, стоять национальные интересы. Однако это не означает, что они должны вступать в противоречия с общими, едиными для всех и обязательными для исполнения правилами поведения на мировой арене.
ШОС пытается сформировать новые правила. Пусть это пока нарратив, предлагаемый главным образом Китаем (в виде идеи создания сообщества единой судьбы человечества), но он не вызывает отторжения у других государств-членов ШОС. Более того, никто не запрещает предлагать собственные идеи, тем более что решения в рамках ШОС принимаются на основе консенсуса.
— Г-н Умаров считает, что ШОС сегодня стала клубом для лидеров стран-участников, их комфортного общения друг с другом. А менять реальность никто не собирается. Насколько это соответствует реальности?
— Во-первых, саммит глав государств любой международной организации — это всегда площадка для общения лидеров. Вопрос в другом: готовы ли эти лидеры высказывать собственные (а не навязанные кем-то) мнения, слышать друг друга, а главное — принимать согласованные, устраивающие всех и обязательные для исполнения решения.
В ШОС, несмотря на все его проблемы, в том числе и организационного свойства, это пока удается. И расширение состава участников как раз и свидетельствует о том, что все большее число государств видят в ШОС прообраз той структуры, которая может поспособствовать формированию новой архитектуры не только региональной, но и международной безопасности.
— Темур Умаров упрекает Россию в том, что бессистемная внешняя политика в отношении бывших стран СССР привела к тому, что ШОС не смогла стать эффективной организацией. Так ли это? Или же на самом деле ШОС помогает укреплению китайского влияния в Центральной Азии?
— Об эффективности ШОС уже говорилось выше. Также, как и о приоритете национальных интересов. Безусловно, на каком-то этапе Россия пыталась притормозить процесс усиления китайского присутствия (прежде всего, экономического) в Центральной Азии. Однако после 2013 года, когда появилась концепция «Один пояс, один путь», это потеряло всякий смысл.
Сегодня ситуация качественно изменилась. Во-первых, противодействовать экономическому проникновению Китая в регион ни страны Центральной Азии, ни Россия не в состоянии. Более того, это не имеет смысла, учитывая тот факт, что экономическое взаимодействие с Китаем имеет взаимовыгодный характер, и Китай для нас является более значимым партнером, чем мы для него.
Во-вторых, Китай не только политическим истеблишментом, но и населением государств Центральной Азии (за редким исключением) больше не рассматривается как источник потенциальных угроз. Более того, он перешел в категорию желательного внешнеполитического и внешнеэкономического партнера, а в плане обеспечения региональной безопасности порой рассматривается как вполне достойная альтернатива не только странам Запада, но и России.
В-третьих, нельзя не сказать и о том, что Китай по факту стал модератором процесса формирования новой архитектуры региональной безопасности. Это несложно проверить. Достаточно внимательно посмотреть на внешнеполитические инициативы Китая и сравнить их с положениями, закрепленными в последних документах ШОС. В последние десять лет именно Китай был инициатором новых подходов к региональной безопасности. Все мы, включая и Россию, лишь повторяем предложения Китая.
Я не говорю о том, плохо это или хорошо. Я говорю о том, что это сегодняшняя реальность, с которой нельзя не считаться.
Авторитет ШОС растет с каждым годом
— После такой критики возникает вопрос, а нужна ли ШОС нам, странам Центральной Азии, Казахстану, прежде всего?
— ШОС — это наиболее авторитетная и признанная в мире региональная структура, позволяющая не только обсуждать, но и практически решать проблемы региональной безопасности. Казахстан – один из учредителей этой организации. Более того, не могу согласиться с тем, что его голос не слышен. Напротив, если посмотреть на годы, когда Казахстан председательствовал в ШОС (2004-2005, 2010-2011, 2016-2017 и 2023-2024 гг.), то можно увидеть, сколько новаций было принято именно по инициативе Казахстана. Да и прошедший Астаниский саммит говорит о многом. Причем, не только в плане организации (хотя и это показательно), но и в плане эффективности, судя по списку принятых решений. Так что вопрос, скорее, риторический.
— А как нам продвигать свои интересы, чтобы влияние средних стран стало весомее?
— Здесь буду краток. Нужно действовать в том же направлении, которое уже задано и определено документами, принятыми на саммитах ШОС. Конечно, жизнь вносит свои коррективы, но ведь на то и существуют аналитические структуры, чтобы своевременно и адекватно на них реагировать.
Фото из открытых источников
