11–12 ноября состоялся государственный визит президента РК Касым-Жомарта Токаева в Москву. Есть ли отличие нынешней встречи от предыдущих и как развиваются казастанско-российские отношения? Об этом и другом в интервью с политическим аналитиком из России Михаилом Нейжмаковым.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Казахстан и Хельсинки: стратегия прорыва в партнерстве ЕС и ЦА
Любое усиление РК выгодно Центральной Азии — эксперт
Токаев предлагает перезапустить формат СНГ — политолог
— Михаил Игоревич, нынешний год ознаменовал собой новый этап в казахстанско-российских отношениях, начало которым положил Договор о вечной дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, заключённый в 1992 году. В канун визита Касым-Жомарта Токаева была опубликована его статья в «Российской газете» под названием «Вечная дружба – путеводная звезда для наших народов».
Глава нашего государства сделал акцент на дружбе наших стран и отметил, что отношения Астаны и Москвы «вне всяких сомнений, оказывают решающее влияние на многие фундаментальные процессы на всем евразийском пространстве». Насколько это соответствует реалиям?
— Понятно, что, по сравнению с 1992 годом, внешние реалии, влияющие на взаимодействие России и Казахстана, менялись. Можно отметить, что в нынешних условиях конкуренция внешних игроков за влияние в Центральной Азии становится более многоуровневой. То есть, появление новых приоритетов (например, в экономике и инфраструктурной сфере) у государств региона создает и дополнительные зоны конкуренции между внешними игроками для участия в этих проектах — как это было, например, с вопросом об участии зарубежных компаний в строительстве АЭС в Казахстане. При этом внимание внешних игроков к региону стимулирует и контакты между государствами Центральной Азии. Недавний пример — государственный визит Касым-Жомарта Токаева в Узбекистан вскоре после поездок в США и Россию.
Среди прочего, новые реалии, вероятно, будут вести к сохранению высокой интенсивности контактов между руководством России и наиболее влиятельными игроками Центральной Азии (включая Казахстан). А также, вероятно, к направлению Россией более опытных кадров для реализации задач по выстраиванию взаимодействия со странами региона.
Под санкционным давлением
— Государственный визит президента РК Касым-Жомарта Токаева в Россию происходил после участия казахстанского лидера в саммите С5 + США. Насколько могла повлиять эта тема на ход переговоров Владимира Путина и президента Токаева?
— Определенное влияние на контекст этих переговоров саммит «США -Центральная Азия», конечно, мог оказать. Особенно учитывая, что накануне встречи с Касым-Жомартом Токаевым у Владимира Путина состоялся телефонный разговор с еще одним участником этого мероприятия в Вашингтоне — президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиеёвым.
И все же, весьма вероятно, что для Москвы более значимой задачей в рамках российско-казахстанских переговоров был не ответ на «демонстрацию флага» со стороны США, а сохранение важного канала для внешнеэкономических связей с третьими странами в условиях продолжающегося усиления внешнего санкционного давления. Обратим внимание, что незадолго до переговоров на уровне президентов в Москве Казахстан посетили первый вице-премьер РФ Денис Мантуров и вице-премьер Алексей Оверчук. И темы, которые они поднимали в рамках переговоров с казахстанскими коллегами, во многом также можно рассматривать в логике реагирования на западные санкции — например, как в случае с вопросами развития логистических коридоров или промышленной кооперации.
— И все же, как расценивать активность США в Центральной Азии?
— Что касается активности США в постсоветской Центральной Азии, то здесь стратегический вызов для Москвы представляют не отдельные резонансные мероприятия, а долгосрочные тренды. Среди тенденций, которые будут заявлять о себе в перспективе ближайших лет, — кадровый вызов, связанный со сменой поколений в верхних эшелонах власти как Казахстана, так и США. Например, в Казахстане в 2026–2028 годах можно ожидать большой волны кадровых ротаций, которые во многом определят расклад сил в верхах в преддверии президентских выборов-2029 и, скорее всего, будут предполагать дальнейшее расширение представительства на этом уровне власти поколений управленцев в возрастном диапазоне между 40 и 50 годами. Условно говоря, поколения нынешнего премьер-министра Казахстана Олжаса Бектенова.
Понятно, что они, так или иначе, будут настроены на многовекторную внешнюю политику, но все же вопрос, на работу с кем из внешних партнеров они будут ориентироваться в большей степени. А это зависит в том числе от того, насколько такие новые кадры на ключевых этапах своей карьеры были вовлечены в проекты с участием с каждым из ключевых внешних игроков, конкурирующих за влияние в регионе, включая Россию, США или КНР. Причем, значение будет иметь в том числе, с кем в большей степени взаимодействовали управленцы, которые в ближайшие годы будут выходить на первые роли в силовых структурах.
Но и в США президентские выборы 2028 года, скорее всего, станут периодом большого кадрового водораздела — и здесь большой вопрос, насколько новые поколения элит и Республиканской, и Демократической партий будут рассматривать постсоветскую Центральную Азию в качестве значимого направления.
Также в рамках конкуренции за влияние в регионе в 2026-2030 годах будет важно, насколько США будут склонны активизировать свою политику на афганском направлении, а также насколько значимым в Вашингтоне будут считать влияние на постсоветскую Центральную Азию в контексте конкуренции с КНР.
Не все выступают за дружбу народов
— По мнению президента Казахстана, «наши народы веками жили бок о бок, деля радости и испытания, вместе создавали единое культурное пространство Евразии. Нас объединяет общее восприятие традиционных ценностей, схожие взгляды на актуальные вопросы современного бытия, совместная работа по обеспечению благополучия братских народов». Однако такое положение устраивает далеко не всех. И в Казахстане, и в России нередки случаи, когда раздаются различные заявления и упреки в адрес наших народов. С этим как справляться?
— Стоит учитывать, что в российском информационном пространстве тема отношений с Казахстаном обычно находится на периферии активной медиа-повестки. Когда публичные фигуры в России — журналисты, блогеры, иногда депутаты различных уровней — касаются связанных с Казахстаном тем в критическом ключе, они, как правило, рассматривают отношения Москвы и Астаны через призму российско-украинского конфликта. В том числе обсуждается, возможен ли такой же кризис в отношениях России с южными соседями, либо апеллируют к ностальгии по советскому периоду истории. Можно отметить, что за весь период после распада СССР ситуация в Центральной Азии в принципе куда в меньшей степени находилась в зоне публичного внимания российских политиков и публицистов, чем западный фланг постсоветского пространства или Южный Кавказ.
Можно предположить, что в случае завершения или «заморозки» российско-украинского конфликта внимание российских публичных спикеров консервативного толка к другим регионам постсоветского пространства возрастет, но все же, вряд ли основной темой для них станет Центральная Азия.
Сотрудничество по разным направлениям
— Сегодня в Казахстане работают свыше 20 тысяч компаний с российским капиталом. Очевидно, что их число будет увеличиваться по мере того, как начнут сниматься таможенные барьеры и появятся различного рода преференции. Какие отрасли казахстанской экономики могут стать наиболее привлекательными для российских компаний?
— Если говорить о политических аспектах экономики, привлекательными для иностранных инвесторов во многом будут именно те направления, где государство готово создавать преференции и направлять дополнительное финансирование. Та же тема логистических коридоров, а значит, расширения необходимой для этого инфраструктуры, предоставляет возможности для стройкомплекса. Также отметим возрастающее внимание руководства Казахстана к проектам, связанным с цифровизацией и искусственным интеллектом. Все это вполне соотносится с данными Бюро национальной статистики Казахстана, согласно которым в число приоритетных направлений для российских компаний, работающих в стране, входят, в том числе, стройкомплекс, сектор информации и связи. Но в перспективе 2026 года на возможности российских компаний по работе с проектами в Казахстане начнет влиять в том числе продолжающийся рост интенсивности направленного на Москву санкционного давления, а также результативность реагирования российской стороны на связанные с этим экономические вызовы.
— В последние годы между нашими странами идет укрепление сотрудничества в сфере образования. Открыт, к примеру, филиал МГИМО в Астане и филиал КазНу им.Аль Фараби в Омске. Идет обмен новыми технологиями и инновациями. Как это повлияет на характер нашего сотрудничества в современных условиях?
— Здесь, скорее, сказывается стремление хотя бы частично отреагировать на тот же самый поколенческий кадровый вызов, когда все большее влияние на двухсторонние отношения (в том числе, на весьма значимом уровне квалифицированных исполнителей и младшего руководящего состава) будут играть люди, уже не заставшие СССР даже в дошкольном возрасте. То есть, таким людям, которые уже не застали единое образовательное и культурное пространство той эпохи, нужны будут новые подходы для выстраивания взаимодействия.
Отметим и взаимосвязанный с этим вызов для России. Для работы с широкой аудиторией на постсоветском пространстве будет иметь значение сфера не только образования, но и массовой культуры. Это тоже потребует новых подходов в рамках политики «мягкой силы» России, включая, подготовку контента в сфере массовой культуры и информации, ориентированного на специфику стран региона. Это может стимулировать, например, реализацию совместных кинопроектов с теми же государствами Центральной Азии.
Надежные точки опоры
— В статье Касым-Жомарта Токаева, опубликованной в «Российской газете», есть такие слова: «Когда мир ищет новые ориентиры, Евразия нуждается в надежных точках опоры – в союзничестве, которое не подвержено конъюнктуре, а питается общим смыслом и единой судьбой». Можно ли их считать основой наших отношений?
— Прежде всего, основа для взаимодействия Москвы и Астаны — прагматичные интересы. Для Казахстана сотрудничество с Россией создает, в том числе, больше возможностей для использования своего транспортно-логистического потенциала. Для России сотрудничество с Астаной это, в том числе, больше возможностей для работы и с южными соседями Казахстана, включая входящий в ЕАЭС и ОДКБ Кыргызстан и состоящий в ОДКБ Таджикистан. А также более широкое пространство для маневра по работе с Каспийским регионом. Опять же, не будем забывать о факторе весьма протяженной российско-казахстанской границы — в ситуации взаимной напряженности это для обеих сторон стало бы фактором существенных издержек, связанных с вопросами безопасности.
Фото пресс-службы Акорды
