Сейчас Китай является главным торговым партнером Афганистана. Китайцы имеют крупные инвестиционные проекты в Афганистане. Китайские госкомпании China Metallurgical Group Corp., Jiangxi Copper Corporation и Zijin Mining Group Company еще в далеком 2007 году заключили сделку на 2,83 миллиарда долларов на 30-летнюю аренду участка Мес-Айнак (содержит 5,5 миллиона метрических тонн меди на сумму до 88 миллиардов долларов) и нескольких нефтегазовых блоков на севере страны, но пока мало что сделали для их развития (сумма контракта 3,4 млрд долларов, если учитывать другие сопутствующие проекты).
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Имперские амбиции Великобритании
Катастрофический конфликт цивилизаций в Украине
Турция – энергетический хаб Европы?
Однако, согласно данным афганского Министерства горной и нефтяной промышленности, данные китайские компании за эти годы потратили в Афганистане только 371 миллион долларов. Разработка рудника Айнак тормозится проблемами безопасности, проводимыми там археологическими раскопками и земельными спорами с местным населением. Впрочем, в рамках вышеуказанного соглашения China Metallurgical Group и Jiangxi Copper выделили средства на строительство школ, клиник, рынков, мечетей и электростанции мощностью 400 мегаватт.
Помимо угроз безопасности, в Афганистане отсутствует законодательная база, которая затрудняет легальную работу горнорудных и других проектов. Большего успеха китайские компании достигли в афганском аграрном хозяйстве (выращивание и импорт сорго, кедровых орехов и др.). Китай не переставал делать инвестиции в афганский агробизнес даже в условиях высокой неопределенности. Так, за первое полугодие прошлого года китайские инвестиции в эту страну составили 430 млн долларов – они в основном шли в аграрное производство. Китайцы активно импортируют афганские кедровые орехи, преподнося их на внутреннем рынке как деликатесы.
Потенциальные экономические проекты Китая
Ряд осведомленных экспертов полагает, что теперь китайцы, скорее всего, сосредоточатся на расширении экономических инвестиций в Афганистан – в разработку природных ресурсов. В Афганистане находятся крупнейшие в мире неосвоенные запасы меди, угля, железа (2,3 миллиарда тонн), газа, кобальта, ртути, золота, драгоценных камней, лития и тория на сумму более 1 триллиона долларов США (оценка американских геологов, а оценка министерства горнодобывающей промышленности Афганистана - 3 триллиона долларов).
В частности, китайцы намерены разрабатывать афганские крупные медные месторождения в Джавхаре и Дарбанде, большие месторождения железной руды, простирающиеся через Герат и Панджшерскую долину, а также запасы золота в северных провинциях Бадахшан, Тахар и Газни. Китай присматривается к неразработанным запасам афганской нефти, которые сейчас составляют 1 596 миллионов баррелей, а запасы природного газа - 15 687 триллионов кубических футов. Отдельный интерес для Китая представляют крупные месторождения редкоземельных металлов и лития в Афганистане.
Стратегические геоэкономические интересы Китая
Наибольший стратегический интерес для Китая представляет выгодное географическое положение Афганистана вкупе с его природными богатствами, что делает эту страну весьма важной ресурсной базой для различных стратегических проектов Бейджина. В этой связи показательно, что изначально Бейджин по соображениям безопасности не хотел включать Афганистан в проект «Один пояс, один путь» (BRI), но включил благодаря наличию на афганской территории крупных минеральных и иных месторождений. Немаловажно, что текущие и предстоящие проекты в Афганистане дополняют планы Бейджина по развитию западного Китая и его региональных торговых связей.
Некоторые шаги по присоединению Афганистана к «Одному поясу, одному пути» уже сделаны. Во-первых, организовано грузовое железнодорожное сообщение между китайской провинцией Цзянсу и афганским городом Хайратон через Узбекистан и Казахстан. Китай запланировал создание в Афганистане сети железных дорог, которые соединят Кабул, Герат, Джелалабад, Мазари-Шариф, Кандагар. Китайцы также намерены в Афганистане отремонтировать автодороги Бамиан-Самарканд и Сапари-Шур, построить автодорогу Кабул-Джелалабад. Во-вторых, китайская ZTE Corporation в Афганистане проложила 31 км оптического кабеля и построила 70 соответствующих станций.Через Ваханский коридор из Китая в Афганистан, согласно договоренности с афганской стороной, будет проложена оптоволоконная линия связи. В-третьих, Бейджин активно поддерживает окончание строительства железной дороги Таджикистан-Афганистан-Туркменистан.
Ряд китайских высокопоставленных чиновников ратуют за включение Афганистана в «расширенный» китайско-пакистанский экономический коридор, запустив там грандиозные инфраструктурные проекты. По меньшей мере, переговоры по данному вопросу Бейджин с прошлого года проводит с Пакистаном и Талибаном. В конце марта 2021 года Китай подписал с Ираном соглашение о стратегическом партнерстве, что дает Пекину стратегический плацдарм в Персидском заливе. Тем самым Бейджину нужен самый короткий сухопутный выход на Иран через территорию Афганистана (Ваханский коридор). Кстати, при поддержке Китая в октябре 2017 года Афганистан стал членом Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) для развития инфраструктуры в стране.
А в августе 2020 года Китай начал подталкивать Пакистан к открытию ключевых пунктов пересечения границы с Афганистаном, чтобы разрешить двустороннюю и транзитную торговлю, которая оставалась почти закрытой из-за проблем безопасности. Бейджин правомерно полагает, что расширение китайско-пакистанского торгового коридора посредством присоединения Афганистана может улучшить ситуацию с безопасностью в этой стране, учитывая влияние Исламабада на Талибан. В то же время Бейджин стремится избежать высоких рисков и угроз, и ущербно завязнуть в Афганистане, как СССР и США.
Вопросы обеспечения безопасности
Как известно, Бейджин беспокоится относительно угроз со стороны исламистских экстремистских и террористических организаций, и во многом поэтому сотрудничает с Талибаном. Ведь талибы уверяют китайцев, что не допустят проникновения с афганской территории в Китай исламистских террористов и экстремистов, в частности, Исламского движения Восточного Туркестана.
Но больше всего направляет сотрудничество Бейджина с Талибаном стремление первого защитить свои инвестиции в Афганистане, и реализовать там проекты BRI. Китай надеется, что талибы смогут стабилизировать ситуацию в стране, чтобы возобновить эти проекты. По всей видимости, китайцы первым делом хотят начать полноценную реализацию проекта в Мес-Айнаке, который уже ряд лет находится в законсервированном состоянии. По крайней мере, этот проект обсуждался во время визита министра иностранных дел КНР Ван И в Кабул в марте т.г., и на него ссылались в некоторых китайских официальных инициативах. Кроме того, Ван И провел в Кабуле переговоры с исполняющим обязанности министра иностранных дел талибского правительства Амиром Муттаки по различным аспектам реализации BRI в Афганистане.
Данные переговоры можно рассматривать как признак того, что Бейджин все-таки настроен реализовывать в Афганистане масштабные проекты по освоению прежде всего богатых афганских природных полезных ископаемых. Китайцы уже сейчас расширяют свое разностороннее присутствие в Афганистане. Сегодня Кабул наводнен китайскими бизнесменами. В Кабуле процветает Китайский квартал с большим бизнес-центром. China National Petroleum Corp. стремится возобновить добычу нефти на своей концессии в северном Афганистане в соответствии с новой сделкой на несколько сот миллионов долларов.
Особенно Китай заинтересован в освоении афганских месторождений железной руды с последующей организацией сталелитейных заводов, благо для этого в Афганистане есть крупные природные запасы угля. Так, Китай будет переносить грязные производства за пределы своей страны. Такие проекты не требуют больших затрат, то есть менее рисковые, нежели проекты по добыче лития, редкоземельных элементов и меди в промышленных масштабах. К тому же в Китае есть значительный спрос на железную руду.
Перспективы китайско-талибского сотрудничества
Можно считать, что уже относительно долгое время Китай развивает тесные отношения с талибами, что осложняет международное давление на Талибан. Не случайно в августе 2021 года, когда талибы захватили Кабул, Китай заявил, что «уважает право афганского народа самостоятельно определять свою судьбу» и намерен развивать «дружественные отношения сотрудничества с Афганистаном». Когда у талибов начались проблемы с обеспечением населения продовольствием, Китай начал выделять Афганистану экстренную гуманитарную помощь на десятки миллионов долларов. Между прочим, Бейджин прямо требовал, чтобы Вашингтон отдал талибам замороженные активы Афганистана.
В конце марта этого года Бейджин совместно с Амиром Мутаки и министрами иностранных дел соседних с афганской территорией стран (Пакистана, Ирана, России, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана. На встрече в качестве гостей были еще министры иностранных дел Индонезии и Катара.) обсуждал вопросы экономического развития и безопасности Афганистана. Примечательно, что на этом форуме Си Цзиньпин призвал к увеличению помощи Афганистану, и никоим образом не касался ситуации с нарушением Талибаном ряда прав человека в этой стране. Несомненно, что данными действиями Бейджин бросает вызов интересам США и Великобритании в этом регионе.
Учитывая вышесказанное, неудивительно, что в сентябре прошлого года пресс-секретарь талибов Забихулла Муджахид заявил, что Китай является самым важным партнером талибского государства. Как бы то ни было, Бейджин пока не торопится с официальным признанием власти Талибана в Афганистане, ибо большинство ведущих стран мира не готовы сделать этого. Китай рекомендует Талибану создать инклюзивное афганское правительство, которое поможет обеспечить некоторую стабильность и единство в стране. Но при этом Бейджин отчасти содействует укреплению власти талибов, несмотря на то, что те не создают инклюзивное правительство. Тем не менее, Бейджин не уверен, что власть талибов очень прочная и ничто ей не угрожает. В конечном итоге Китай не хочет брать на себя ответственность за все, что происходит в Афганистане.
Фото из открытых источников
