- Вроде бы наступление Талибана начинает захлебываться, поскольку против него было создано много отрядов ополченцев, да и сами афганские вооруженные силы проявляют себя с самой наилучшей стороны. Андрей, есть ли у Талибана какие-либо дополнительные ресурсы или помощь других террористических группировок, чтобы вновь начать массированное наступление по всем направлениям в Афганистане?
- Действительно, Талибан уже около 10 дней не рапортует о своих громких победах в Афганистане – пропагандисты боевиков за это время информировали о захвате пары уездов, которые силовики компенсировали освобождением ряда районов. За последние десять дней афганские правительственные силы освободили с десяток ранее захваченных талибами уездов – в среднем, по одному в день.
На мой взгляд, талибы выдохлись за время довольно стремительного наступления, начавшегося в середине мая и продолжавшегося почти до середины июля. За это время Талибан, по разным данным, захватил от 80 (оценка российского дипломата Замира Кабулова) до почти 200 (это уже мнение талибских пропагандистов) уездов страны. Некоторые афганские эксперты называют цифру в 100-120 районов, думаю, ее можно принять за более-менее достоверную. По данным американских военных, талибы сегодня контролируют от 40% до 50% сельских уездов Афганистана. Это, конечно, не 85-90%, которые называют пропагандисты Талибана.
За этот успех талибы заплатили высокую цену – по моим далеко не полным подсчетам, за время летнего наступления боевики потеряли убитыми 12-15 тысяч человек. Это довольно много для террористического движения, базовая численность которого составляет около 50 тысяч человек. При этом было выбито несколько тысяч полевых командиров младшего и среднего звена – восполнить эти потери будет особенно сложно. В итоге же талибы не сумели взять и удержать ни одного города – провинциального административного центра, хотя пытались атаковать около восьми из 36 афганских городов. Тем более, Талибану не по зубам Кабул – столица Афганистана, в которой проживает почти одна треть всего населения страны.
Сами талибы поспешили объяснить спад своей боевой активности с середины июля переходом к обороне в связи с праздником Ид аль-Адха (Курбан-Байрам). Но, конечно, это неправда – Талибан и в праздничные дни пытался атаковать некоторые важные районы страны, рассматривая их в качестве плацдарма для нового наступления, но в целом эти атаки окончились для террористов неудачно. При этом афганские силовики при поддержке бойцов отрядов народного антиталибского ополчения (Басидж) успешно выбили талибов из некоторых уездов в провинциях Бадахшан, Герат, Газни, Джаузджан и т.д.
Разумеется, Талибан ведет сегодня подготовку ко второму летнему наступлению. Судя по некоторым признакам, боевики планируют атаковать два-три города – административных провинциальных центра, в том числе Кандагар. Здесь террористы при поддержке пакистанской армии и разведки организовали массовый прием резервистов через приграничный кандагарский уезд Спин-Болдак. По данным заслуживающих доверия источников, через спин-болдакский коридор из Пакистана под Кандагар ежедневно перебрасываются до тысячи боевиков, в том числе иностранных, завербованных в Кветте, Пешаваре и других пакистанских городах. Затем террористы рассредоточиваются по другим афганским провинциям. Очевидно, что речь идет о концентрации талибов в окрестностях тех городов, которые они надеются вскоре штурмовать. И Кандагар здесь находится под особым прицелом террористов – как первая столица Талибана, получившая такой статус в 90-е годы.
Следует отметить, что и в мае-июле, и теперь, в канун августа, талибы получают мощную поддержку со стороны военно-политического руководства Пакистана. Собственно, вывод американских войск наконец-то раскрыл подлинную суть так называемого афганского конфликта - это пакистано-афганская гибридная война, которую Исламабад ведет против правительства и народа Афганистана руками талибов – боевиков своей гибридной армии. Чтобы не говорили пакистанские политики и их лоббисты, Талибан и его лидеры полностью контролируются армией и разведкой Пакистана. Если бы не систематическая и масштабная поддержка Исламабада и Равалпинди, афганская армия покончила бы с талибами в течение нескольких месяцев. Однако пакистанский истеблишмент категорически этого не допускает, ведь Талибан ему нужен для решения стратегической задачи – свержения нынешнего президента и правительства Афганистана и замены их на подконтрольных Исламабаду политиков. Пакистанские генералы видят будущее Афганистана лишь в качестве своей колонии или полуколонии, и ради этой цели вербуются тысячи боевиков в пакистанских городах и медресе, они проходят боевую подготовку в пакистанских лагерях (муаскарах) и затем направляются на афганский «джихад».
Именно пакистанские спецслужбы позволили другим джихадистским группировкам координировать свои действия по поддержке Талибана и его летнего наступления в Афганистане: «Джейш-е-Мухаммад», «Аль-Бадр», «Хезб-и-Муджахиддин», «Лашкар-е-Тайба» и другие группы, базирующиеся на пакистанской территории и ранее воевавшие в основном против индийских силовиков в Кашмире, теперь переориентированы на афганский фронт. На помощь этих преступных джихадистских формирований и рассчитывают сегодня талибы, как, впрочем, и поддержку «Аль-Каиды», с которой Талибан продолжает поддерживать самые тесные, в том числе родственные связи.
- Андрей, как считаете, кто сможет заменить США в Афганистане или уже такие глобальные игроки вырисовываются и вскоре проявят себя?
- США заменить никто не сможет, по крайней мере, в одиночку. Ни Китай, ни Россия, ни тем более какие-то иные страны региона, не готовы сегодня к усилиям и расходам, которые несли американцы в Афганистане последние 20 лет. Нет у этих стран и такого амбициозного проекта в отношении Афганистана, который пытались продвигать США. Так что афганская ситуация будет дальше существовать в многополярном режиме, как объект интереса со стороны некоего консорциума стран. И это не слишком хорошая новость для афганцев, поскольку в этом консорциуме слишком много игроков с противоположными или трудно согласуемыми интересами. Это чревато новым раундом «большой игры», только уже с участием не двух крупных держав, как ранее (Россия – Великобритания, СССР – США), а пяти-шести-семи амбициозных региональных государств, в большинстве своем автократий.
- В этой связи как Вы оцените мнение ряда экспертов о том, что сегодняшняя «афганская» угроза если не дестабилизирует ситуацию в значительной части Евразии, то частично изменит ее геополитическую и геоэкономическую карту?
- Несомненно, афганский кризис после переформатирования участия в нем США, становится, прежде всего, головной болью политических режимов, находящихся на евразийской геополитической платформе. Хотя, разумеется, не только их. Он потребует внимания к себе, дополнительных расходов, креативных усилий, свежих политических решений, обновления кадрового потенциала в дипломатической, разведывательной, военной, экспертной и других сферах. Афганистан встряхнет элиты постсоветских республик, в первую очередь в Центральной Азии. Но и такие страны, как Иран, Китай, Индия, Пакистан, Турция, арабские игроки – все они не останутся в стороне. Афганистан заставит и их меняться.
В ближайшей перспективе следует ожидать перезагрузки евразийского политического ландшафта. На него придут новые амбициозные игроки с Ближнего, Среднего и Дальнего Востока – Турция, Катар, Саудовская Аравия, Япония, Индия, возможно, Израиль. Разумеется, никуда не исчезнет фактор США – повторюсь, Америка не уходит из региона, она лишь переформатирует свое присутствие в нем.
Думаю, более заметно и активно будет вести себя в регионе Великобритания – ее стратегическому потенциалу в новой евразийской игре только предстоит раскрыться. Скорее всего, это не обрадует Россию, Китай, Иран и некоторые другие страны, но ничего не поделаешь - с британским фактором придется учиться жить заново, и, соответственно, искать новые методы реагирования на него.
Наконец, весьма вероятно усиление «евразийской» активности ряда стран ЕС, прежде всего Германии. На мой взгляд, при определенных условиях Берлин может не без успеха претендовать на статус фактической евразийской державы – не только с точки зрения игры на евразийской политической доске, но в качестве главного посредника между Востоком (Россия) и Западом, что является непременным атрибутом «евразийскости». Запрос на такое евразийское посредничество Германии будет лишь усиливаться.
- Уход войск США из Афганистана означает, что этот регион перестал быть важным для геополитических планов Вашингтона? Либо США постараются найти какие-то механизмы непрямого присутствия своих интересов в Афганистане, или вблизи него - в постсоветской Центральной Азии?
- Замечу еще раз – США не уходят из региона Центральной и Южной Азии. Они лишь ищут формат более оптимального присутствия здесь. Модель афганского конфликта перестала быть эффективной для Вашингтона, она приобрела слишком много издержек, сузила коридор американских возможностей, сделала американскую политику в регионе предсказуемой, а, значит, уязвимой для чужих игр – пакистанской, иранской, российской, китайской… Стремительно уводя свои войска из Афганистана, Америка перевернула стол, на котором играла 20 лет, чем шокировала не только афганцев и партнеров по НАТО, но и все страны региона. Через несколько месяцев Вашингтон начнет расставлять фигуры для новой игры, уже в более комфортных для себя политических условиях, с более широким коридором возможностей. Думаю, несколько торопятся те политики, дипломаты, эксперты, которые громко и однозначно заявляют о безусловном поражении Америки в афганской и региональной игре. Просто ничего еще не закончилось. В отличие от Советского Союза, развалившегося спустя два года после ухода из Афганистана, и не получившего шанса реабилитироваться за поражение в десятилетней афганской войне, США не только сохраняют свой лидирующий статус в мире, но и имеют возможность обернуть афганскую неудачу в ресурс для новых проектов в регионе, в частности, в Центральной Азии.
- Настоящие герои не всегда бывают приятными и популярными, поскольку многие из них не умеют льстить, красиво говорить, тем более на войне, или являясь оппозиционером. Андрей, сегодняшняя война в Афганистане открыла ли таких героев, которые, возможно, завтра смогут возглавить афганский народ для достижения хорошего будущего?
- Да, афганские силы безопасности, солдаты, офицеры, сотрудники полиции и разведки, бойцы антиталибских ополчений, имеют в своих рядах настоящих героев. К сожалению, они не попадают в новостные сюжеты российских, казахстанских и иных телекомпаний – в отличии от тех же талибов. Например, генерал Яфтали, командующий одним из армейских корпусов, который, когда стало известно о захвате талибами его родного уезда в провинции Бадахшан, подал рапорт об отставке президенту страны и отправился домой – спасать своих земляков от террористов. Собрав ополчение из родственников и друзей, вооружив их, генерал Яфтали уже через несколько дней освободил от боевиков Талибана родной район.
Еще один герой – афганский офицер Мохаммад Хаким Мирзад, который с небольшой группой бойцов 12 часов держал оборону в провинции Баглан, сдерживая атаки крупной группировки талибов. Будучи раненым, он не покинул место боя и продолжал подавать пример своим товарищам. Эти парни выстояли, не дрогнули, удержали свой рубеж обороны до подхода подкрепления, не пропустили бандитов Талибана.
В провинции Герат афганский офицер Мирвайс Баракзай, рискуя жизнью, вышел навстречу автомобилю, груженому взрывчаткой, которым управлял террорист-смертник, и уничтожил «шахидомобиль» раньше, чем тот смог атаковать цель – здание управления сил безопасности. Мирвайс получил сильные ожоги рук, ранения, он вел себя как настоящий герой, защищая своих боевых товарищей.
В начале июля всего лишь четверо афганских полицейских – их имена Мохаммад Дауд, Али Мадад Мотамед, Хайдар и Акбар Мухарачи - не дали крупной банде талибов захватить административный центр уезда Навур в провинции Газни. Сотрудники МВД, вооруженные лишь стрелковым оружием, в ходе многочасового боя не только уничтожили больше десятка террористов, но и заставили их отступить. И таких примеров мужества и героизма рядовых солдат, полицейских и офицеров привести можно очень много.
Символами непримиримой и эффективной борьбы с террористами и пакистанскими наемниками стали в Афганистане молодые и яркие генералы Хушал Садат и Хайбатулла Ализай. Оба они являются кумирами пуштунской молодежи, символами грозного афганского спецназа (коммандос) – самого мощного и успешного рода войск в вооруженных силах Афганистана.
Наконец, примеры личного героизма афганским военным и полицейским подают лидеры страны. Афганский сегмент Интернета практически взорвали видеокадры недавней молитвы в президентском дворце «Арг» по случаю праздника Курбан-Байрам. В разгар религиозной церемонии группа боевиков Талибана, проникшая в Кабул, обстреляла реактивными снарядами район дворца главы государства – Мохаммада Ашрафа Гани, который в это время молился вместе с членами правительства. Несмотря на разрывы снарядов, президент Гани даже бровью не повел, не прервал молитвы, хотя некоторые участники церемонии и дрогнули. Ашраф Гани вел себя под вражеским обстрелом как настоящий мусульманин, настоящий мужчина, настоящий политической лидер.
Личное мужество практически ежедневно проявляет и глава Совета национальной безопасности Афганистана доктор Хамдулла Мохиб, которого официальный Исламабад считает главным врагом Пакистана. Для пакистанских наемников Талибана доктор Мохиб, руководящий силовым блоком страны, пожалуй, является целью номер один. Но, несмотря на угрозы со стороны пакистанских недоброжелателей, Хамдулла Мохиб остается верным своей принципиальной позиции – защите целостности и суверенитета Афганистана, недопущению превращения афганского государства в колонию Пакистана. Это очень достойная позиция настоящего политического лидера, не отделяющего свою судьбу от судьбы Родины и народа.
- Некоторые эксперты называют Афганистан наркогосударством. Вы согласны с таким определением, или всё же в Афганистане есть ресурсы и возможности для построения в скором будущем цивилизованного, развивающегося государства?
- Наркогосударством Афганистан сделали его враги. Те же талибы, которые являются крупнейшими и основными бенефициарами наркобизнеса в стране – не менее половины бюджета Талибана формируется за счет доходов от продажи героина и других наркотиков. Естественно, боевики тщательно заботятся о развитии этого преступного бизнеса, хотя на словах и обещают самым разным политикам и дипломатам покончить с ним. Очевидно, что наркопроизводство в Афганистане невозможно уничтожить в обозримой перспективе, потому, что не приходится надеяться на исчезновение Талибана и на скорый отказ пакистанского военно-политического руководства от ведения гибридной войны против афганского государства.
