Елжан Биртанов рассказал о подробностях своего дела
Одним из самых неоднозначных коррупционных скандалов, которые чередой шли в независимом Казахстане, наверное, следует считать тот, в котором был замешан бывший министр здравоохранения Елжан Биртанов. Почему именно это шумное дело можно маркировать именно как неоднозначное? Да потому что так и осталось совершенно неясным, имеет ли оно прямое отношение ко всему тому, в чем Биртанова вкупе обвиняли? Напомним, ему приписывали хищения в особо крупных размерах, а потом переквалифицировали в «злоупотребление служебным положением» и обязали вместе с вице-министром Олжасом Абишевым выплачивать в госбюджет астрономическую сумму, 1 миллиард тенге с хвостиком. В разгар ковидной пандемии Биртанов освободил место для следующего министра — Алексея Цоя. Причем уволенный министр на тот момент заболел и практически сам подал заявление об уходе. Политически же подразумевалось, что Биртанов не справился с разгоревшейся эпидемией. После чего он был отправлен под домашний арест. Общественность совершенно запуталась в попытках понять, за что. Ситуация была ужасной, но не ужаснее, чем во многих иных и даже более развитых странах.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Лев поэзии, или Нюансы творческих разборок
Моральная конфронтация старого и нового Казахстана
Экскурс в прошлое: как из степняка лепили «колхозного мужика»
Затем открылся процесс, в ходе которого, например, судья отправлял дело прокуратуре, что подразумевало не самую крепкую доказательную базу стороны обвинения. Об этом процессе писали практически все СМИ, сам экс-министр, как мог, боролся. В том смысле, что объяснял журналистам, в частности, обвинение в том, будто в свое время он летал на борту санавиации, а из-за этого умер тяжелобольной пациент, которого должен был доставить тот самый самолет. Это была грубая ложь. Теперь о многом другом, что касалось главного обвинения, Биртанов достаточно подробно рассказал ведущему подкаста Qasqa Jol / Қасқа жол. Заголовок передачи очень красноречивый: «Депутаттар-лоббистер | отбасымды, бауырларымды бәрін тексерді - Елжан Біртанов» — «Елжан Биртанов — депутаты-лоббисты/ проверяли всех, семью, родственников». Из выпуска следовало, что это шумное дело, сердцевиной которого стали хищения в сфере поставок и распределения лекарств, предназначенных для страны, было заказом заинтересованных лиц. Учитывая, что нынешний депутатский корпус был обновлен в 2023 году, логично было бы, чтоб парламент обратил внимание на данную видеозапись и тем более на кричащий заголовок, приданный этому материалу… Тем более, о том, что в этом теневом бизнесе были замешаны крупные фармацевтические компании, которые, например, вывозили медикаменты за границу «под покровительством пограничной службы и правоохранительных органов», Елжан Биртанов говорил еще несколько лет тому назад. Отвечая на вопросы ведущего Жамбыла Зейноллы, интервьюируемый рассказал, что задолго до пандемии наблюдались и были им отслежены махинации с закупом и распределением медикаментов. Информация передана в компетентные структуры, в частности, в прокуратуру, еще в 2018 году! И все эти документы были и есть. Были открыты проверки. Начались отказы из областей от получения определенных объемов лекарственных препаратов. Но в итоге за уже сложившуюся схему позже пришлось отвечать ему самому. И таких абсурдных несостыковок в раскрученном в 2020–2023 гг. деле против него вагон и маленькая тележка, а против него выступил центральный аппарат АФМ.
Одним словом, перед потребителем данного видеоматериала вырисовывается достаточно красочная картина, например, почему затормозился и не сработал во всю мощь такой проект, как «Платформа информатизации и интероперабельности информационных систем здравоохранения». Которая должна была объединить все данные о пациентах – их болезнях, лечении и лекарствах. Она была объявлена нерабочей. Хотя ее внедрение и дальнейшее развитие как раз-таки поставило бы заслон существовавшей и скорее всего еще существующей коррупции в сфере здравоохранения и других структур, которые имели отношение к тому же закупу и перераспределению ввозимого (а потом и частью вывозимого для перепродажи) объема необходимых лекарств.
По следам рукоприкладства в мечети
YouTube-канал Abay Live выложил ролик " rel="noopener noreferrer">«Қару берсең мемлекетті төңкеруге дайын. Түрмедегі сақалдылар» — «Если дать оружие, они готовы снести существующее государство. Тюремные бородачи». Журналист Абай Сефолла пригласил в студию представителя Духовного управления мусульман Казахстана имама Сансызбая Қурбанулы, депутата мажилиса Едиля Жанбыршина и теолога Адиля Шауметова.
Они обсудили современное состояние правоверных Казахстана, опасность исламского радикализма, которая исходит от нетрадиционных ответвлений вроде вахаббизма, и другую проблематику, касающуюся религиозной части населения. Обсуждение началось с разбора эксцентричного события, произошедшего в одной из мечетей в южном регионе республики, когда во время молитвы один прихожанин ударил другого и началась потасовка.
Первым взял слово Сансызбай Қурбанулы, который, разумеется, назвал это вопиющим случаем. Драка в мечети — такое же предосудительное действие, как если бы эта драка произошла в другом месте и при других обстоятельствах, сказал он. С точки зрения шариата, являющегося основным сводом правил, норм и воззрений, регулирующим жизнедеятельность мусульман, такие эксцессы однозначно осуждаются. Мусульманин имеет право вступить в схватку с другим человеком, если тот опасен своими агрессивными действиями, допустим, вломился в дом со злым намерением. Тогда правоверный может защищать себя, своих близких… Тут же – виноваты оба. В данном же случае представитель иного мазхаба (традиции) спровоцировал другого мусульманина и случился такой грех, как драка в мечети, да еще во время чтения молитвы. Такие случаи бывали, но скандал не заканчивался дракой. Печально то, что такие инциденты множатся, когда во время богослужения начинаются нарушения, отчего в свою очередь возникают конфликты, нетерпимость… Имам призвал бороться с этим явлением.
Депутат же в связи с темой разговора напомнил, что религия и государство у нас разделены. Однако это риторическое утверждение не приближает общество к каком-то консенсусу в вопросе и такие эксцессы, учитывая бурное развитие религиозности, видимо, не исчезнут в ближайшее время, а возможно и увеличатся. К тому же показывают свою религиозную принадлежность и госчиновники, и депутаты, и министры, и почти все казахи вместе взятые. Другой разговор, что нация не едина в выборе мазхаба.
Далее имам также обрушился, например, на людей, чья страта увеличивается и уже проявляет себя. Речь идет о последователях тенгрианства, которые, в свою очередь, не признают ни одну из авраамических религий, включая и ислам. Причем Сансызбай Қурбанулы даже произнес такую фразу: «Этим «немусульманам» должен быть вынесен от имени государства запрет». Он отдает дань тому, что казахи, являясь мусульманами, тем не менее придерживаются и своих древних культурных обрядов и традиций. Допустим, после того как человек покидает сей мир, его хоронят, справляют 40 дней, годовщину. Тогда как представители других исламских течений, те же салафиты, вахаббиты не справляют такие ритуалы. Тенгрианцы же выступают против поминальных мусульманских молитв. Получается, что истинным приверженцам ислама вставляют палки в колеса и одни, и другие! Более того, имам твердо указывает, что тенгрианцы становится даже большей проблемой, чем те же салафиты.
Теолог же напомнил, что на самом деле надо отделять салафитов и вахаббитов – это совершенно разные ветви. Салафизм — это первозданная основа ислама, а вот вахаббиты – это уже нечто иное… В местах лишения свободы, где отбывают наказание самые разнообразные преступники, местные сидельцы делятся на три категории: «красные» (контролируемые администрацией колонии), «черные» (преступный мир, приверженцы старых тюремных традиций, они против администрации) и «зеленые» (это братство тех, кто читает намаз, и они против почти всех остальных). Эта и есть та самая категория граждан РК, которая устраивала вооруженное сопротивление после побегов и в других обстоятельств силам правопорядка. За терроризм в целом по Казахстану было арестовано и водворено в колонии свыше 1 200 человек.
Фото из открытых источников
