Гибель при крушении вертолета президента Ирана Эбрахима Раиси и других высокопоставленных чиновников страны не сходит с новостных полос СМИ. Мировые лидеры выразили соболезнование, несмотря на существующие разногласия, вплоть до враждебных отношений. Более того, в первые часы, когда стало известно о трагедии (по большому счету, она таковой и является) многие государства выразили готовность прийти на помощь.
Так, Евросоюз в ответ на запрос Тегерана активировал спутниковую систему для поиска пропавшего вертолета, назвав это не актом политической поддержки, а «выражением базовой человечности». Это вызвало критику со стороны ряда европейских политиков, а вот дружественная Ирану Россия, судя по всему, решила совместить «приятное с полезным» – продемонстрировать готовность прийти на помощь и выразить поддержку режиму Хаменеи. Впрочем, борт МЧС РФ, вылетевший вчера рано утром, пришлось развернуть обратно – обломки вертолета были обнаружены турецким беспилотником.
К слову, некоторые наблюдатели обратили внимание, что президент Турции Эрдоган, опубликовав сообщение о крушении правительственного вертолета, отметил, что на его борту находится президент Ирана еще до того, как об этом было официально объявлено. Можно предположить, что у него просто были свои источники или турецкие спецслужбы следили за перемещениями Эбрахима Раиси. Вообще, взаимоотношения двух стран в последние годы трудно назвать стабильными – они то улучшаются, то ухудшаются – особенно, на фоне Крабахской войны, когда Анкара и Тегеран поддерживали разные стороны конфликта.
Да, иранский режим нажил себе врагов и критиков. Это положение усугубилось в связи с массовыми репрессиями и казнями (в том числе несовершеннолетних) инакомыслящих, а также поставками «шахедов» Российской Федерации, которая массово использует их (под видом беспилотников собственного производства) против гражданской инфраструктуры Украины. Сам же Раиси получил прозвище «Тегеранский мясник», что говорит само за себя. На посту президента, а до этого – генерального прокурора страны он имел прямое отношение к этим самым репрессиям, к укреплению режима, а также к внешней политике, которая в последнее время стала приобретать все более воинствующий характер.
Впрочем, фигуру Эбрахима Раиси в политическом значении не стоит преувеличивать. Де-юре он, как президент, находится (точнее – находился) на второй ступени после верховного муфтия и фактического правителя Ирана аятоллы Али Хомейни. Однако большим влиянием на внешнюю политику, а равно и на идеологию пользовался покойный министр иностранных дел Хосейн Амир. Именно он в последнее время активно занимался выстраиванием двусторонних и международных связей, договаривался с союзниками, а также рос в авторитете среди иранских политиков и элит. Поэтому находилось немало сил, как внутри страны, так и за ее пределами, которые, скажем так, не сильно опечалились бы, если бы Амир ушел со сцены.
Тут заметим, что конспирологические версии с крушения Ми-171 стали появляться лишь к утру понедельника, когда вертолет еще не нашли, но стало понятным, что в авиакатастрофе никто не выжил. Мы не будем их приводить, но стали появляться прямые или косвенные намеки, что к устранению Раиси (а вместе с ним и Амира) были причастны израильские спецслужбы – даже некоторые имена назывались. Странно, но такие вещи почему-то усердно стали распространяться российскими лидерами общественного мнения и СМИ, а некоторые политики из Москвы начали уже поговаривать о «руке Вашингтона» (Лондона, Брюсселя и других).
Но вернемся к внутренним делам Ирана. Тут мнения аналитиков разделились – одни говорят, что режим ужесточится и последуют репрессии, в том числе тех, кто не был замечен во всеобщей скорби, а другие уверены, что ничего особо не поменяется. Вместе с тем, называется имя возможного нового президента (выборы должны состояться через 50 дней). Так, например, высказывается версия, что новым президентом может стать Моджтаба Хаменеи – сын великого аятоллы Али Хаменеи. Его и до этого называли потенциальным преемников верховной власти, а сейчас был «отодвинут» главный его конкурент.
Если такое произойдет, то возможно недовольство некоторых элит, но сейчас для режима более важно сохранить, а еще лучше – укрепить существующую идеологическую составляющую во внутренней и внешней политике. Не исключено, что Тегеран может разыграть карту мести за смерть Раиси, Амира и других (а вдруг это окажется правдой?), тогда чуть затихшие разговоры о новой войне на Ближнем Востоке могут вылиться в практическую плоскость. Но пока это маловероятно.
Не следует забывать и об экономике. Руководство Ирана, несмотря ни на что, осознает, что новый виток напряженности скажется и на протестах внутри страны, которые, к слову, вполне могут быть использованы (поддержаны) некими внешними силами. Поэтому ему не выгодны какие-то резкие действия, а если агрессивная риторика в сторону Запада и Израиля будет усилена, то она, как и прежде, в большей степени будет направлена на внутреннюю аудиторию.
Важно также сохранить внешнеэкономические связи. В первую очередь, это Китай, Россия, а также некоторые другие страны. Казахстан тоже имеет определенные торгово-экономические связи с Ираном. Причем, они никогда не шли в разрез с международными нормами. Токаев дважды встречался с Раиси, и тогда были достигнуты неплохие договоренности, в том числе и в транспортно-логистической сфере. И конкретно в этом направлении на сегодняшний день нет никаких новых рисков.
В общем, в данный момент все зависит о того, как будет действовать Тегеран. Некоторые оптимисты даже говорят, что он, воспользовавшись случаем, может утвердить на посты президента и министра иностранных дел не столь категоричные личности, чтобы как-то остудить внешнюю критику и наконец-то больше уделить внимания собственной экономике. Это, кроме прочего, будет хорошим вариантом и для Астаны.
Поэтому будем надеяться, что все будет хорошо. Если, конечно, такое можно говорить в день похорон и скорби (большей части иранского народа).
Фото из открытых источников
