На самом деле, количество отечественных фильмов, где так или иначе затрагивается тема религии и по сей день не так велико. В том числе и о религии большинства. Даже если брать фильмы о религиозных исканиях мусульман, то на память первой приходит картина Ербола Жумагула «Книга» о религиозных исканиях современного казахстанца. Она прошла по кинофестивалям, однако в широкий прокат не вышла, но неоднократно показывалась по телевидению. Несколько фильмов на тему духовных исканий в мусульманстве находится сейчас на стадии производства. И, возможно, в ближайшие годы выбор картин, где представлена религиозная тематика, будет больше.
Но пока представители духовенства в современных казахстанских кинокартинах чаще всего возникают в качестве проходных и эпизодических персонажей. Обычно – в сценах похорон или поминок одного из героев, когда по тому совершается поминальный обряд. И в большинстве случаев по исламскому обряду. Как правило, этим все и ограничивается.
Впрочем, есть примеры, когда таковые персонажи выходят из статуса маленьких и эпизодических. Либо же храмы и священные обители становятся одним из мест действия фильма.
Первым в этом ряду стоит упомянуть фильм «Конец атамана», классику отечественного кинематографа Шакена Айманова. История о ликвидации белого казачьего атамана Александра Дутова была одним из лучших картин в жанре «истерна» - исторического боевика о гражданской войне. Конечно, стоит сделать оговорку, что это советский казахстанский фильм.
Тем не менее, это один из немногих фильмов, где православный священник – полноценное действующее лицо, герой второго плана. По понятным идеологическим причинам – герой отрицательный. Этосвященник Иона, начальник дутовской контрразведки в исполнении Бориса Иванова. Этот персонаж имеет реального прототипа – игумена Иону. Он был своего рода капелланом, духовным наставником войск, подчиненных атаману. В фильме он довольно типичен для канонов того времени: ярко выраженный отрицательный герой, отчасти карикатурный, но довольно колоритный и имеющий некоторое обаяние. Впрочем, это скорее исключение. В советское время в большинстве случаев священников старались не упоминать и не показывать.
Изображать священнослужителей в качестве положительных персонажей и даже мучеников стало возможно уже в годы перестройки. В Казахстане в тот момент было снято несколько знаковых фильмов. В основном, это все артхаусные ленты. Например, фильм «Господи, помилуй души заблудших» 1990 года режиссера Игоря Вовнянко. Снятая на исходе советской власти картина о судьбе молодой девушки вполне отвечает духу перестроечных драм. Это история о девушке, которая поначалу ведет довольно раскованный и разгульный образ жизни, но потом попадает в сети криминального мира. Свое спасение девушка находит в монастыре, однако прошлое находит ее и там. В общем, типичная история в духе фильмов «Авария – дочь мента» и «Меня зовут Арлекино».
Вместе с тем это один из первых фильмов, где действие разворачивается в православном монастыре в современную эпоху. Создавала картину действительно «звездная» команда. В фильме снялись популярные актеры – Игорь Дмитриев, Наталья Крачковская, Владимир Сошальский. Музыку к фильму написал Алмас Серкебаев, старший сын Ермека Серкебаева, впоследствии работавший дирижером Бостонского симфонического оркестра. Однако ввиду упадка кинопроката в 90-х, зрители на больших экранах фильм так и не увидели. Лишь несколько раз его показали по телевизору.
Отдельно стоит упомянуть и картины Геннадия Земеля, который специализировался на киноисториях об ужасах сталинских лагерей. Широко известен его фильм «Людоед». Это, пожалуй, первая в истории советского киноэкранизация истории Кенгирского восстания. По сюжету, в 1950-е годы молодой военнослужащий внутренних войск в звании лейтенанта приезжает из Москвы в Казахстан на практику в исправительно-трудовой лагерь. Его задание — расследование дела заключённого, который во время побега из лагеря убил и съел своего спутника. Этот поступок он не может понять. Позже лейтенанта самого арестовывают, и он попадает в лагерь, где в это время происходит жестокое подавление восстания заключённых. Далее он погружается как в подробности бунта, так и в историю сбежавших отца и сына. Среди персонажей второго плана выделяются и священнослужители. Православного священника играет малоизвестный тогда актер Григорий Эпштейн-Ефимов (в 90-е он прославится ролью Игоря Свиридова в первом казахстанском сериале «Перекресток»), а мусульманского муллу – популярный уже тогда Нуржуман Ихтымбаев. Сцена убийства священника - одна из наиболее шокирующих в фильме. Его в буквальном смысле давит танк, а герой до последнего вздоха произносит молитву. Вообще, фильм очень сильно критиковали за обилие сцен насилия и излишний натурализм. Геннадий Земель все обвинения парировал в духе «из песни слов не выкинешь», ссылаясь на то, что жестокости во время тех событий было с избытком, и лакировать прошлое в этом случае нельзя.
Под занавес 1990-х Земель снял фильм «Бунт палачей». Лента посвящена истории высылки в закрытые полутюремные санатории и лагеря инвалидов Великой Отечественной войны, попрошайничающих на улицах, в канун 70-летнего юбилея Сталина. В этом фильме также присутствует персонаж - православный священник Елевферий в исполнении Сергея Уфимцева. По сюжету, этот персонаж добровольно идет на расстрел вместе с инвалидами. Фильм довольно характерен для стиля Земеля: жесткий антисоветский контент, характерный для 90-х. Впрочем, на просторах интернета фильм вызывает острейшие дискуссии, характерные для любого критически антисоветского фильма.
Есть фильмы, где сцены в храмах идут фоном, но бывают довольно живописными. Например, фильм «Мустафа Шокай» Сатыбалды Нарымбетова. Там, в частности, показывается никах (мусульманское венчание) между Мустафой и его супругой Марией Гориной – такой обряд на отечественном киноэкране практически не показывался. Или же зрелищна сцена наводнения в Западном Казахстане, где жители деревни (в том числе и остановившиеся на привал Мустафа и Мария) бегут к церкви, где собрались все в поисках спасения. Колоритно изображена и сцена молитвы во время бедствия. К слову, священника снова играет уже упомянутый Григорий Эпштейн-Ефимов.
Или же фильм «Композитор» Шерзада Якуба и Сабита Курманбекова. В фильме имеется сцена, когда спившийся скрипач в исполнении также уже упомянутого Сергея Уфимцева забирается на колокольню Свято-Казанского собора в Алма-Ате, произносит там душераздирающую речь, что есть силы звонит в колокола, после чего бросается вниз с колокольни.
К слову, «Мустафа Шокай» и «Композитор» - историческое кино. И если современность религиозную тематику пока не очень жалует, то в фильмах на историческую тему вариантов развернуться побольше. Для примера можно взять два совсем новых телефильма: «Ахмет. Учитель нации» и «Абай». Оба вышли в телепрокат совсем недавно - в прошлом и позапрошлом годах - и посвящены Ахмету Байтурсынову и Абаю Кунанбаеву соответственно.
В байопике о жизни великого казахского поэта, композитора философа Абая поднимается тема обращения казахов в православие. Эта тема периодически возникает в течение всего фильма, но особенный акцент на ней делается в финальной части. По сюжету, перед смертью Абай получает документ, предписывающий в ближайшие годы все же обратить казахов в христианство. Все это не иначе как авторский вымысел. Напомним, Абай умер в 1904 году – к тому моменту все попытки массово обратить казахов в православие уже прекратились лет как 20 Царская власть действительно всерьез хотела утвердить христианство в качестве главной религии среди казахов в 60-70-е годы XIХ века. Однако к концу ХIХ века об этом речь уже не шла. Тем не менее, в сериале про «Абая» подобное искажение сделано - для усиления драматизма.
В сериале «Ахмет. Ұлт ұстазы» режиссера Мурата Есжана часть сюжетных интриг вертится вокруг вероятного принятия православия Алиби Джангильдиным. Напомним, что поэт и лингвист Ахмет Байтурсынов был политическим соперником Джангильдина. Первый придерживался национал-демократических взглядов, второй – социалистических. По сюжету сериала, Байтурсынов и его соратники по движению «Алаш» считают Джангильдина предателем казахского национально-освободительного движения. Сценаристом здесь поднята тема вероятного принятия православия Джангильдиным в период его учебы на историческом факультете сначала Оренбургской духовной консистории, а потом и Московской духовной академии.
Среди казахской интеллигенции того времени было распространено убеждение о том, что Джангильдин принял православие. Причем из карьерных соображений. Подтверждений этому до сих пор нет, это всего лишь версия. И предмет спора историков. В качестве косвенного подтверждения этой гипотезы приводят факт выдачи Джангильдину загранпаспорта на имя Николая Степнова. В советское время утверждалось, что это было лишь революционным псевдонимом Джангильдина. Сегодня некоторые историки, писатели (в их числе и создатели сериала Уларбек Нургалым и Мурат Есжан) считают, что имя Николай Степнов Джангильдин получил при крещении. И по понятным причинам, его современники из числа казахской интеллигенции первой волны к этому относятся крайне негативно и считают это вероотступничеством. Тем более, что уровень религиозной терпимости в те годы был несоизмеримо ниже, чем сейчас.
Понятно, что у сценаристов и режиссеров нового поколения все меньше ограничений и табу, в том числе и на религиозную тему. Поэтому вполне вероятно, что скоро мы увидим новые фильмы, где их создатели на ислам и на православие и на их место в истории и современности Казахстана посмотрят новым взглядом.
Фото из открытых источников
