Безусловно, честные выборы и свобода слова больше относятся к политическим правам, хотя по некоторым аспектам можно их и к другим категориям отнести. Право на справедливый суд – это больше личное, хотя легко превращается в политику. Ну, а в сегодняшнем Казахстане практически все можно отнести к ней, родимой, как и, скажем, коррупцию. Рассмотрим некоторые другие права человека, которые наиболее выпукло могут выглядеть, если их спроецировать на то, что происходило в Великой степи 200-550 лет назад.
С равенством перед законом и отсутствием сословий в этом плане нам особо нечем похвастаться, равно как и практически всем другим странам того периода. Здесь, как говорилось прежде, верховным правителем мог стать только чингизид, да и более мелкие ханы должны были иметь «белую кость». В течение столетий они образовали отдельный род (торе), как и род қажы, который тоже причисляют к «ақсүйек». Таким образом, казахское общество делилось на две группы – «белокостных» и «чернокостных».
В какой-то мере в отдельную социальную группу можно было отнести биев, о которых речь шла в прошлый раз. По идее, степным судьей мог стать любой, получивший соответствующее образование и снискавший себе хорошую репутацию на поприще решения различных споров между членами общества, но зачастую этот был своеобразный титул, переходивший по наследству. По крайней мере, у всех прославленных биев были свои ученики, которых он выбирал сам, нередко отдавая предпочтение своим отпрыскам или близким родственникам.
Батыров отдельные иностранные (в том числе и российские) исследователи так же предпочитают относить к отдельной социальной группе. Однако, как вы понимаете, по наследству этот титул передаваться не мог – его надо было заслужить в боях – благо, на каждое поколение казахов выпадала такая возможность. Также некоторые востоковеды к отдельному сословию относили старейшин. При этом подчеркивается, что для этого звания одного преклонного возраста маловата – нужна была мудрость, рассудительность и умение давать советы.
А вот рабов и рабства в классическом понимании в Казахстане не было. Главным источником рабство был плен. Но со временем плененные инородцы нередко вливались в общество, становясь его полноправными членами. Также к закату казахских ханств становилось все больше обедневших казахов, которые могли стать кулами за долги.
Современная политология среди политических прав выделяют право на собрания и образование союзов. Тут нашим предкам есть чем гордиться. Более того, собрания были не только естественной вещью для кочевого образа жизни, но и двигателем политической системы государства. В предыдущем материале мы уже говорили о маслихатах, на которых поднимались и решались все общественно-политические вопросы, начиная с перераспределения зон кочевий и заканчивая выборами ханов. Подобные собрания были и на других, более низовых уровнях, и можно практически с полной уверенностью говорить, что там царила полная демократия.
По сути, это было то самое местное самоуправление, о котором сейчас много говорят, но ничего не делают. Основным его отличием от нынешней пародии на это является полная независимость от власти султанов и ханов. Более того, если на таких собраниях и присутствовал представитель ханской ставки, то чаще всего ему трудно было позавидовать, так как он становился объектом критики со стороны рядовых кочевников. В лучшем случае он, представитель, мог прибыть в какой-то аул или кочевье для донесения определенной мысли от верховной власти, но не было абсолютно никакой гарантии, что он мог добиться своего. Тут нужно было умение убеждать и, конечно же, иметь определенный вес (уважение) в обществе, поэтому своеобразными народными дипломатами и гонцами ханы и султаны предпочитали выбирать тех же аксакалов, жырау, батыров, а иногда даже и биев – если вопрос был очень важным.
Что касается создания союзов, то необходимо немного отойти от нынешнего понимания этого термина. По большому счету именно союзы помогали выжить в Великой степи. В союзы объединялись аулы и кочевья для плодотворной хозяйственной деятельности, как сказали бы при соцреализме. Если наступал джут (бескормица) или другие стихии, уносящие скот, то подобные объединения были единственной возможностью не погибнуть. Если продолжить тему экстренной необходимость образования союзов, то особое место занимают военно-политические союзы, в которые могли входить не только сородичи, но и представители соседних народов – кыргызы, каракалпаки, туркмены и так далее. Именно создание больших военных группировок позволяло вести продолжительные гражданские войны в казахских ханствах, когда иногда на протяжении десятилетий не мог определиться победитель и в стране царствовало многоханство.
Про свободу совести мы, в принципе, достаточно подробно поговорили в первой части нашего ликбеза. Впрочем, стоит напомнить, что свободолюбивый характер казаха-кочевника априори предусматривал это. Но тут надо коснуться и другого направления этого гражданского права, предусматривающего возможность иметь любые личные убеждения. Сюда международные правозащитники включают (часто – в первую очередь) право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.
В этом плане отметим, что кочевники на протяжении тысячелетий были веротерпимыми и не зафиксировано ни одного факта, противоречащего этому постулату. Этого не допускалось и извне – даже обычное для других государств внедрение той или иной религии «огнем и мечом» в Великой степи не могло иметь место фактически – попробуй навяжи войной что-либо тому, кто с детства является воином.
А в завершении еще раз отметим, что некоторые общественно-политические права, в том числе и упомянутые выше, часто пересекаются с личными правами. И вот о них, о личных правах, мы поговорим в следующий раз.
(Продолжение следует)
