В последнее время в Казахстане разворачивается борьба с коррупцией. Антикор рапортует о больших достижениях на этом поприще. Особую значимость деятельность Антикора приобретает в виду приближающегося отопительного сезона, поскольку в последние годы многие казахстанские населенные пункты «замерзали» зимой. В этом плане новый отопительный сезон может быть неким мерилом антикоррупционной работы наших уполномоченных госорганов. Однако все же есть большие сомнения в том, что этой зима пройдет гладко и не будет никаких аварий и тому подобного. Почему есть такие сомнения? Да потому что коррупцию в нашей стране практически невозможно победить, ибо она стала частью Системы. Можно сказать, что коррупция в некотором смысле является составным элементом казахстанского национального менталитета. Некоторые эксперты говорят, что менталитета не существует, что это, мол, заблуждение. На самом деле культура народа, ее устойчивые особенности (менталитет) так же реальны, как и многое другое в этом мире.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Вакуум молчания. В биографии Масимова немало темных пятен
Правовое государство: инициатива снизу
Как показывают многочисленные исследования, главными признаками коррупции являются именно неформальные связи. (Напомню, что культуру часто рассматривают как совокупность неформальных норм и ценностей) Например, в развитых странах Европы коррупция больше всего распространена не на уровне центральных органов власти, а в региональных госорганах, где шире присутствуют неформальные взаимоотношения. И это понятно, поскольку для элементарного отмывания государственных денег, выстраивания коррупционных схем чиновникам нужны свои «агенты», «клиенты» в обществе. К слову, в Казахстане весь быт, большая часть жизнедеятельности, бизнеса построены на неформальных нормах и принципах, но не на следовании Праву и Закону. Все это преимущественно из-за того, что у нас слабые политические институты и, соответственно, низкое доверие к власти. В нашей реальности человек не может целиком и полностью положиться на защиту своих интересов со стороны государства.
В то же время у нас высокий, можно даже сказать, аномальный уровень присутствия государства в общественных сферах. В нашей стране многие чиновники мнят себя «пупами земли» по отношению к зависящим от них простым гражданам. В итоге люди соглашаются на позицию услужения чиновникам, госорганам. И это делается не из-за какой-то невольной блажи — так люди зачастую быстрее решают свои проблемы в госорганах в обход закона, потому что это проще и легче. Собственно, казахстанцы под коррупцией понимают преимущественно нелегальные денежные операции: взяточничество, мошенничество, казнокрадство в системе государственных органов. А такие операции как блат, протекционизм, непотизм, кумовство, подношения, подарки наши граждане не рассматривают как коррупцию.
Да и нередко у нас «закоренелую» коррупцию подают как необходимость, как нечто вроде «смазки» для более быстрого решения экономических проблем. Одним словом, наша экономика порой не может функционировать без коррупционной ренты. Согласно разным исследованиям, многие казахстанцы, дававшие взятки, делали это в форме подарков или благодарностей. Такого рода действия, как правило, одобряются и воспринимаются с пониманием. Примечательно, что у нас некоторые государственные деятели говорят, что если объявить подарки актом коррупции, то тогда большую часть госаппарата нужно будет арестовать. Не дай Бог кому-нибудь отклониться от этих неписаных, неформальных норм и практик, как он тут же станет персоной «нон грата». Или, по меньшей мере, такое поведение не будет одобрено в социальной группе этого «отщепенца». И эти неформальные социально-культурные практики распространяются, воспроизводятся, таким образом, прежде всего в системе государственной власти.
Госслужащие также являются частью общества, значит, и неформальные практики автоматически переносятся в государственную власть. Собственно говоря, в нашей реальности авторитет власти, госаппарата в большинстве своем продиктован традиционным типом легитимности: «так положено, согласно традиционной культуре». Потому многие чиновники, госслужащие являются членами какой-либо традиционной «команды», в которой действуют свои узкие неформальные правила и связи с «клиентами» в частном секторе. Соответственно, в эти круги тяжело попасть. Для этого нужно получить право быть «своим», как по роду, так и по региону происхождения, клановым отношениям. И здесь начинают включаться связи, знакомства, родственная близость к руководству этих групп в «хлебных» государственных структурах. За этими связями, знакомствами зачастую следуют просьбы, «заказы» на разрешение каких-либо проблем на взаимовыгодной основе.
У нас ведь большая часть бизнеса, экономики завязаны на государственных тендерах, заказах, проектах, программах и т.д. Поэтому власть предержащие имеют в нашем обществе высокий статус «особых» людей, распределяющих блага, ресурсы. Так, неформальные нормы и правила не только дополняют законы, но нередко их почти полностью заменяют. Между обществом и властью постоянно идет взаимообмен неформальных практик, включая коррупцию. Таких примеров можно привести огромное количество. В частности, для того, чтобы получить какую-нибудь справку или иной документ, мы обращаемся к знакомым и через них решаем эту проблему. И так у нас не только в госучреждениях, но и в частных структурах. Даже простой поход к врачу не обходится без подключения связей, знакомств. И это мы делаем не только из-за экономии времени, денег.
Так сложилось, что мы не доверяем друг другу, не говоря уже о недоверии к действующим общественным и политическим институтам. Даже в коммерческих предприятиях существуют и работают целые «кланы» по родству, знакомству, дружбе. Чужак, даже назначенный руководителем в такую команду, не сможет там спокойно работать, если не будет лояльно относиться к ее неформальным правилам, нормам. Короче, одной из главных причин коррупции в Казахстане является доминирование норм нашего менталитета над законом, стремление все решить неофициально. А как может быть иначе, если в нашем государстве не все равны перед Законом? Человек без связей, крутых знакомств, хорошего достатка стал у нас восприниматься как «лузер», ничтожество. В результате наш менталитет стал неудержимо наполняться всякими вредными наслоениями, в основном в виде разного рода понтов. Причем, по-видимому, это не является продуктом только лишь современного Казахстана. Еще в казахской степи эпохи царской России среди баев было модно щеголять (понтоваться) своим богатством, обильным скотом, связями и происхождением.
Российский политолог Юлий Нисневич показал, что коррупция является одним из главных механизмов осуществления власти во многих постсоветских режимах. Примечательно, что, в соответствии с исследованиями Г. О’Доннела, распространение коррупции в государственном аппарате ряда постсоветских стран сопровождается формированием неформальных, клиентелистских структур внутри правительства, парламента и судебной власти. Утрированно говоря, это означает, что государство здесь нередко работает по принципу «мафии» — полноценные услуги только для избранных и за мзду. Другими словами, коррупция у нас является не только материальной, экономической, но и политической, социальной, статусной выгодой. Чинуши используют должности ради своих корыстных интересов — это и есть сущность коррупции. При этом политическая коррупция является основой экономической коррупции. Люди, приходя во власть, начинают менять ее законодательную структуру под себя, распределяя ключевые должности среди своих людей. Ими разрабатываются разные стратегические программы, проекты, на основе которых легче осваивать государственные ресурсы, средства, с помощью «своих» людей. Так создается закрытая корпорация круговой поруки.
Иначе говоря, главные факторы коррупции в Казахстане укоренены в типе политической системы, которая, вероятно, не может функционировать без круговой поруки в деле извлечения ренты от использования национальных богатств узкой группой лиц. Однако подавляющее большинство общества не прочь участвовать в этой игре, поскольку придерживается ее базовых правил в виде некоторых культурных ценностей. Иными словами, коррупция в нашей стране, повторюсь, является также частью национального менталитета, когда в обществе вместо культа Закона и Права доминируют неформальные, пацанские ценности, нормы и понятия.
Словом, политические факторы скорее выступают инструментом, оболочкой для совершения коррупционных правонарушений. Но их фундамент — это наши социально-культурные и социально-психологические нормы, правила жизни. Ведь у нас взаимоотношения как внутри общества, так и между каждым его членом и государством довольно часто выходят за рамки норм законов. Большую, а иногда определяющую роль в этих случаях играют неформальные нормы и правила, разделяемые всеми членами общества. Социально-культурные, социально-психологические символы, нормы, практики, в том числе и неформальные, и составляют костяк менталитета. В этом свете вызывают недоумения «проникновенные» рассуждения о борьбе с коррупцией со стороны людей, входящих в закрытую корпорацию власти-собственности, существование которой основано на принципе круговой поруки, общности интересов при распиле государственной кормушки.
Таким образом, коррупцию в Казахстане невозможно полностью искоренить, по крайней мере до тех пор, пока мы кардинально не перейдем от неформальных к правовым и моральным нормам регулирования взаимоотношений граждан с органами власти и между собой. Когда государство будет не закрытой корпорацией, а — слугами народа. Американский экономист Роберт Клитгаард показал, что главными факторами широкого распространения коррупции являются монополия, свобода прокриминальных действий и отсутствие подотчетности государственной власти. То есть, коррупция слабо развита в обществе только в случае регулярной сменяемости власти, существования системы сдержек и противовесов внутри нее, в том числе с контролем со стороны не только представительных госорганов, но и институтов гражданского общества…
Фото из открытых источников
