Для начала следует разобраться, почему Аида Балаева пришла к такому выводу. Выступая на брифинге, она заявила, что в стране уже функционируют 680 волонтерских организаций, с участием 240 тысяч активных волонтеров, а потом добавила: «Это потрясающая цифра, которая свидетельствует о том, что Казахстан превращается в нацию волонтеров. Волонтерство становится неотъемлемой частью нашего общества, привнося радость и силу солидарности в нашу повседневную жизнь».
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Подведение итогов. Общество. Часть II
Подведение итогов. Общество. Часть I
Выборы-2024. Не у нас, но про нас
Министр также напомнила, что 2020 год был объявлен Годом волонтерства, и с тех пор в Казахстане реализуется более полусотни соответствующих проектов, а в целом государство ежегодно выделяет 240 малых грантов на развитие инициатив в этом направлении. Сюда же можно добавить, что в уходящем году было проведено порядка 500 обучающих мероприятий среди различных групп населения, «направленных на повышение потенциала негосударственных организаций (НПО), волонтеров, а также на противодействие коррупции, охрану окружающей среды и поддержку семейных ценностей». Через них прошло более 16 тысяч наших сограждан.
Это, конечно, официальные цифры, которые с высоты астанинских кабинетов выглядят довольно внушительно. Но отражается ли это на нашей с вами жизни? И тут, справедливости ради, необходимо дать положительный ответ – да, отражаются. Мы не станем приводить конкретные примеры, но, скажем, многодетные семьи, инвалиды и престарелые постоянно чувствуют поддержку. Такие вещи, как очистка от мусора предгорий или побережья озер, разъяснения детям элементарных правил дорожного движения, работа с молодыми людьми, переступившими грань закона, помощь одиноким и многое другое – это и есть прямой эффект от поддержки государства.
Однако надо отметить, что волонтерством занимаются и неправительственные организации, работающие на гранты зарубежных государств и международных организаций. Да, среди них есть и так называемые «грантоеды», они также приносят немало пользы обществу, отдельным социальным его слоям и рядовым гражданам. Но мы сейчас не собираемся отделять одних от других, а тем более – противопоставлять их друг другу. Хотя бы потому, что в данном направлении всем хватит места и работы.
Но еще больший пласт помощи оказывается стихийно – без каких-либо грантов. Речь, как вы поняли, идет о простых гражданах, которые откликаются на ту или иную беду соотечественников. Так совпало, что в большей степени это мы все почувствовали (а многие и приняли участие) с объявленным президентом Токаевым Годом волонтерства. Тогда, в 2020-м, на мир обрушилась пандемия, и практически все страны ввели карантинное положение. Это было большим испытанием и для власти, и для граждан. Первыми стали себя проявлять именно гражданские и общественные активисты, которые организовывали доставку продуктов и медикаментов нуждающимся, в частности тем, кто оказывался за локальными блокпостами. Больницы и те самые блокпосты обеспечивались горячим питанием. А кто-то просто, как говорится, не давал скучать заточенным в своих квартирах горожанам – устраивал мини-концерты во дворах или флешмобы в социальных сетях. Да, многие из этих ребят уже организовывали подобные акции – например, по борьбе с последствиями селя и наводнений в различных городах, но тогда, признаться, дальше соцсетей это не уходило.
Были и другие случаи – всех не упомнишь. Самые свежие – когда люди с различных регионов собирали вещи для эвакуированных из населенных пунктов, оказавшихся в зоне пожара в области Абай, помогали семьям погибших шахтеров и так далее. Совсем недавно жители поселка Шу собрались деньгами, купили продуктов и мяса, и обеспечили едой пассажиров поездов, застрявших в метель в Жамбылской области. Действительно, примеров много. И, наверное, правильно будет сказать, что это лежит в нашем менталитете. Это древняя традиция Асар.
Про нее можно написать отдельную диссертацию, как с социальной, так и с исторической точки зрения. Но мы подойдем к этом с позиции общественной значимости. Хотя необходимо отметить, что Асар у нас заложен на генном уровне. Социологи и историки это объясняют тем, что кочевники, как в целом и практически все представители Востока, жили общественными интересами. Это, к слову, объясняется и тем, что мы предпочитаем голосовать (если, конечно, ходим на выборы), как говорится, «за своего парня». Однако менталитет в этом плане играет, если так можно выразиться, созидающую роль, а в целом же традиции Асара можно (и нужно в данном случае) приравнивать к казахскому гостеприимству. Это, между прочим, для многих из нас кажется естественным – принять и накормить гостя, пусть даже того, кого ты впервые в жизни видишь, но многие иностранцы и даже бывшие браться по СССР (точнее, братья по бывшему СССР) испытывают приятный шок от такой встречи.
И при чем тут государство, спросите вы? Не секрет, что с годами «дикого капитализма», который ничего общего не имел с настоящей рыночной экономикой, многие национальные традиции отошли на второй или даже третий планы, а чисто человеческие качества пришлось самим сдерживать. Большое распространение получили формулы жизни «каждый сам за себя» и «человек человеку волк». По сути говоря, даже хваленному Западу приходилось предпринять много усилий, чтобы волонтерство в классическом виде стало таким, что пришло к нам уже с определенными «европейскими ценностями». Но мы сейчас не о них, а о себе. Другими словами, многие казахстанцы не видели от властей стимула, который бы позволял бы творить добро. Напротив, и это надо признать, государство до недавнего прошлого отгородилось от собственного народа, а если и оказывало помощь кому-то, то делало это либо как одолжение, либо взамен требовало покорности.
Поэтому многие восприняли инициативу Акорды по внедрению волонтерства сверху вниз с недоверием – одни ожидали подвоха, другие искренне считали, что это их не касается, а третьи и вовсе отдалились, считая, что лучше действовать самим. И если те же официальные цифры говорят об определенных достижениях уже в 2020-2021 годах, то, как нам видится, общественный эффект от перемены отношения верховной власти к «добровольчеству» (прямой перевод с латыни) мы стали чувствовать только за последние год-полтора. И это вряд ли можно выразить какими-то цифрами или уложить в официальные отчеты правительства и Минкультуры. Хотя, наверное, следует обратить внимание на данные по вовлеченности в эти мероприятия молодежи, что, опять-таки, вдохновляет и вызывает чувство, что не все потеряно (как некоторые считают) с будущим поколением.
В общем, тут в большей мере надо говорить про эмоциональные чувства, а не про официоз. Возможно, министр Балаева именно это имела в виду, говоря, что Казахстан превращается в страну волонтеров. Но мы позволим немного ее поправить – Казахстан возвращает себе статус такой страны. Это как в одном старом советском фильме – «руки-то помнят!». То есть, традиции бескорыстной помощи нуждающимся – это у нас в крови, а возродить их не только полезно, но и приятно.
С такой позиции можно подтвердить, что государство действительно сделало немало в этом направлении, но все-таки никакие гранты, никакие большие и малые программы и навороченные проекты сверху не смогут осуществиться, если не будет поддержки и готовности их воплощать в жизнь снизу. Только бы по привычке власть не монополизировала и не «приватизировала» бы идеи волонтерства. Хотя пока мы таких признаков не видим. И надеемся, что не увидим и в наступающем году.
Фото из открытых источников
