Да, Бейджин в последнее время так же пытается развивать свои проекты мягкой силы в нашем регионе, направленные в первую очередь на снижение/преодоление китаефобии в центральноазиатских обществах. К примеру, одним из первых таких проектов в культурной сфере стало производство совместного казахстанско-китайского фильма о любви китайца к казахской девушке в Казахстане. В целом, Бейджин реализует разные пиар проекты по развитию позитивного имиджа Китая, китайской культуры, китайских проектов в ЦА. В странах региона действуют институты Конфуция, практикующие изучение и пропаганду китайского языка и китайской культуры.
Но главной основой китайской мягкой силы в ЦА является тот факт, что Китай в ряде стран региона выступает главным экономическим партнером. Нацеленность Бейджина развивать проект «Один пояс, один путь» и через наш регион будет только увеличивать экономическое сотрудничество Центральной Азии с Китаем. Так уж повелось, что в нашем регионе превалируют материальные ценности, а до постматериальных, духовных ценностей еще совсем далеко. Тем не менее, сами традиционные ценности, превалирование эмоций, подсознательных установок, предубеждений в восприятии окружающих людей делают для центральноазиатов культуру Турции более предпочтительной по сравнению с культурой Китая.
Ранее мы писали, что Турция при поддержке США и Великобритании надеется стать более сильной в военном плане державой, возможно, для обеспечения своей экспансии в разных регионах, особенно на постсоветском пространстве. Тем более, что между Россией и Турцией расширяются серьезные противоречия. Нельзя исключать, что и в Центральной Азии в ближайшее время усилятся позиции Турции, несмотря на доминирование здесь России, выдвижение на роль гегемона Китая. И это может произойти в первую очередь за счет того, что позиции турецкой мягкой силы в нашем регионе сейчас более прочные, нежели у китайской мягкой силы.
В глобализированном, взаимозависимом мире использование жесткой силы становится все более накладным и менее эффективным, чем ранее – в эпоху realpolitik. В современном мире жесткая сила уже мало применяется в чистом виде для продвижения своих политических и экономических интересов. Напомним, что к жесткой силе обычно относят военное и/или экономическое воздействие и принуждение. Мягкая сила, соответственно, базируется на культурных и политических ценностях, обеспечивающих добровольное подчинение, участие, симпатии и привлекательность. Поэтому мягкая сила сегодня является главным козырем присутствия Турции в Центральной Азии.
В частности, Турция оказывает большую помощь в развитии качественного образования граждан ЦА, предоставляя тысячи грантов на обучение в турецких вузах. Как вы знаете, дипломы многих турецких вузов котируются в Европе и США. Между прочим, ряд офицеров из Центральной Азии прошли обучение в турецких военных училищах в рамках проекта НАТО «Партнерство ради мира». В нашем регионе очень популярны турецкие телевизионные сериалы, турецкий исламский прозелитизм. В странах региона активно функционируют турецкие культурные центры, распространяющие турецкую культуру, язык и искусство. Собственно, Турция уже относительно давно довольно успешно пытается продвигать свой привлекательный имидж в ЦА, прежде всего в сфере культуры и турецкого языка.
Еще в 2007 году в Турции для продвижения турецкой культуры, общества и языка был создан Институт Юнуса Эмре, имеющий филиалы в нашем регионе и широко сотрудничающий с рядом университетов центральноазиатских стран. Анкара создала Ассоциацию тюркских университетов и спонсировала общий учебник истории. С подачи Турции в 1993 году появилась Международная организация тюркской культуры для «защиты тюркской культуры, искусства, языка и исторического наследия». Турецкие вузы, помимо стипендий для студентов из Центральной Азии, проводят совместные программы научно-технического сотрудничества с нашими вузами. В ЦА работают многочисленные турецкие учебные заведения. В Казахстане - турецко-казахский Международный университет имени Ходжа Ахмета Ясави, университет им. Сулеймана Демиреля, ряд казахско-турецких средних школ.
Одним из самых престижных университетов Кыргызстана является университет Манас, финансируемый Турцией. В Кыргызстане функционируют турецкие средние школы и языковые центры. Турецкое агентство сотрудничества и развития TİKA реализует в Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане и Туркменистане большие проекты в сферах образования. Турция для развития связей между тюркоязычными государствами запустила телеканал TRT Avaz. Турция также принимает участие в реставрации исторических памятников, относящихся к общетюркской истории. Так был отреставрирован комплекс Хазрет Султан Ахмет Ясави в г. Туркестане. Турция активно финансирует строительство в регионе религиозных объектов, таких как центральная мечеть Бишкека, соборная мечеть в Нур-Султане, Туркестане и др.
Турецкие организации участвовали в спонсировании и поддержке Всемирных игр кочевников, которые проходили и в нашем регионе. Важным инструментом развития турецкой мягкой силы в наших странах является тот факт, что в последнее время расширяется трудовая и иная миграция в Турцию из ЦА. Причем к нашим мигрантам в Турции относятся гораздо лучше, нежели в той же России. Центральноазиатские мигранты близки турецкому обществу, как по языку, культуре, так и по историческому происхождению. Турция оказывает на десятки миллионов долларов различную помощь странам ЦА, в частности для Кыргызстана, которому Анкара в свое время простила 51 млн долларов долга.
Все эти проекты мягкой силы не могут не оказывать влияния на укрепление позиций Турции в ЦА. Ведь среди интеллигенции наших стран многие так или иначе соприкасались с этими проектами, в том числе обучаясь в турецких школах, вузах, находящихся не только в Турции, но и в регионе. Большая часть нашей интеллигенции весьма комплиментарно относится к идеям тюркизма, продвижения интеграции тюркского мира в политической и военной сферах. (Кстати, всемирный Турецкий Курултай, созданный Анкарой в 2017 году, включает в себя также представителей ряда российских «тюркских» регионов.) Таким образом, пантюркистские, протурецкие настроения широко распространены в среде центральноазиатской интеллигенции, превалируя даже над их прозападной, пророссийской ориентацией. Помимо прочего, пантюркизм является неким объединяющим фактором, когда прозападно настроенные интеллигенты ЦА, как правило, совмещают эту позицию с приверженностью к идеям интеграции, тесного сотрудничества тюркского мира.
Как известно, к главным приоритетам внешней политики Турции относится и интеграция тюркского мира, включая углубление сотрудничества с Центральной Азией. Первоначально, после обретения нашими странами в начале 1990-х годов независимости, Турция ориентировалась на создание тюркского союза со странами ЦА. Затем Анкара поняла, что необходима более мягкая и неторопливая работа по развитию тюркской интеграции, в том числе с участием тюркоязычных стран ЦА. В современности идеи политического пантюркизма обретают второе дыхание. Идея создания «Великого Турана» очень популярна в кругах турецкой интеллигенции, политической элиты.
И основным инструментом реализации некоторых пунктов этой доктрины является политика мягкой силы – с целью объединения вокруг Турции других тюркоязычных народов. К тому же некоторые круги, например, элит ЦА полагают, что возрастающее международное могущество Турции может стать для остального тюркоязычного мира авторитетным локомотивом тюркской интеграции, (разумеется, без создания единого государства), примером развития, воротами в Европу, европейскую цивилизацию, к которой отчасти относится и США. Главным подтверждением приверженности Анкары к пантюркистским идеям является тот факт, что в турецких СМИ часто преподносят Турцию как ведущую страну тюркского мира. Эту внешнеполитическую ориентацию Турции еще называют тюркизмом.
Анкара намерена стать политическим лидером довольно большого тюркского мира с населением, превышающим 200 миллионов человек, и совокупным ВВП в размере больше 1,5 триллиона долларов. Понятное дело, что основой тюркизма являются общность языка, частичная общность истории, принадлежность к миру ислама. Однако для элит стран ЦА наибольшую значимость представляет национальный суверенитет, государственная независимость, в том числе для обеспечения неприкосновенности своей авторитарной власти. Следует понимать, что сегодняшняя активизация деятельности Турции на международной арене во многом обусловлена возрождением ее имперских амбиций в виде неоосманизма. Немаловажным фактором расширения геополитических амбиций Турции выступает стремление преодолеть социально-экономический кризис в стране, снижение политического рейтинга Р. Эрдогана за счет внешних «завоеваний».
Следовательно, даже тюркизм не может стать предлогом для установления в ЦА каких-то протурецких наднациональных структур. Как бы то ни было, политические элиты региона заинтересованы в том, чтобы «старшие братья» из Москвы и Бейджина перестали диктовать им свою волю. В элитах региона доминирует представление о необходимости поддержания баланса сил разных крупных игроков в Центральной Азии. В этом смысле Турция зачастую рассматривается центральноазиатскими странами как третья, союзная, сила на фоне распространяющих свое влияние в регионе Китая и России. Вдобавок Запад заинтересован в ослаблении России и Китая, их присутствия в Центральной Азии. Однако не следует бездумно падать «в объятия» западных макиавеллистов. В этих условиях приобретает особую значимость углубление стратегических военно-политических отношений с исторически и культурно близкой нам Турцией.
Фото из открытых источников
