Блестяще проведенная Реджепом Эрдоганом комбинация в Сирии вывела Анкару в качественно более высокую категорию игроков мировой политики. Если провести сопоставимую аналогию, то это каким бы стал Пекин (в его параметрах) после возвращения Тайваня в лоно Поднебесной. Турция одновременно пытается проводить в жизнь несколько масштабных геополитических проектов, которые не всегда стыкуются и согласовываются друг с другом. После падения режима Башара Асада в Дамаске в лидеры вырвался Неоосманский сценарий.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Философия прагматического эгоизма
Турция усиливает свои позиции в Прикаспийском регионе
Турецкий лидер тонко чувствует геополитическую конъюнктуру. Вторым крылом его очевидных успехов на мировой шахматной доске является способность проводить высокорисковую политику. Сразу акцентируем: риск здесь не синоним авантюры. Современное состояние глобального мира таково, что часто именно высокорисковое поведение по очкам получается наиболее безопасным. Просто одни политики таким даром владеют, другие — нет.
«Калиф Моауйат спросил Омира бен Аль-Ааса, в чем секрет его беспримерных политических успехов. «Никогда не ввязывался я в дело, не изучив предварительно пути к отступлению. Но, однажды ввязавшись, никогда не стремился тотчас же опрометью убежать прочь», – отвечал тот». Данный фрагмент из «Книги воина света» Пауло Коэльо достаточно точно характеризует базовый алгоритм действий Реджепа Эрдогана.
Когда в обиходе обширного количества игроков двойные, тройные, четверные и более стандарты, то это означает, что по факту никаких правил нет. За исключением права сильного. Если мы обратимся к историческим прецедентам, то легко увидим, что подобные периоды в хронологии человечества непродолжительные. Потом сильные акторы садятся за стол и договариваются о базовых принципах и правилах международного поведения. Ну, а пока имеется историческое окно возможностей, турецкий президент энергично реализует представившийся шанс.
Фундаментальная беда политиков-дегенератов в их искаженном представлении о реальности. А вот государственные деятели вроде Эрдогана — это полная противоположность таким кадрам.
Если мы обратимся к «Сирийскому кейсу», то турецкий лидер решал проблему распространения влияния Анкары комплексно и гибко во времени и пространстве. Был период, когда Реджеп Эрдоган и Башар Асад разве что в десны друг с другом не целовались. Потом турецкий партнер своего сирийского визави «кинул» по всем канонам восточного «добрососедства».
Силовой слом режима Асада-младшего не получился, поскольку за него вписались этнические и религиозные меньшинства Сирии, поставленные кровожадностью антиправительственных боевиков в безвыходное положение. Потом вмешались российские ВКС, спецназ КСИР (Корпус стражей исламской революции), отряды «Хезболлы» и проиранские прокси из Ирака.
Когда спринтерский вариант смены власти в Дамаске провалился, Эрдоган перешел на стайерский сценарий. Для начала турецкому лидеру нужно было выиграть мир. Поэтому в «идлибской помойке», где поначалу нашедшие там пристанище боевики отличались главным образом тем, что одни резали глотки врагам справа налево, а другие слева направо, турецкие эмиссары занялись наведением порядка.
Головорезов помыли, высморкали, причесали, одели в нарядное и объяснили на пальцах понятия. Невменяемых удалили из популяции традиционными для Востока средствами. На подконтрольную территорию протянули воду, электричество, построили сносное жилье, обеспечили подвоз продовольствия, медицинскую помощь, возможности трудоустройства для тех, кто умеет не только стрелять. В какой-то момент «идлибская помойка» превратилась в Идлибскую зону деэскалации, хоть и вооруженную до зубов, но организованную и управляемую.
Успех Анкары в Идлибе особенно контрастирует на фоне провала Москвы в ЛДНР. Уполномоченный по Донбассу Владислав Сурков и «юнайтед братва» украли практически все ресурсы, выделенные на обустройство самопровозглашенных республик. Поэтому Турция мир против Дамаска выиграла, а Россия свой период от 2014-до до февраля 2022-го по отношению к Киеву – нет. В Донецке и на конец 2024 года отсутствует нормальное водоснабжение, а бюрократия на местах свирепствует.
Еще опыт Сирии показал, что длительные жесткие санкции в конце концов оказывают разрушительный эффект на действующий режим, если у него нет достаточной материальной базы. Дамаск на ноябрь-декабрь 2024 года практически не контролировал в Сирии ничего нефтегазового. Поэтому даже автомобили на подконтрольной Асаду части страны обеспечивались бензином за счет поставок сырой нефти на НПЗ из Ирана. Главные продовольственные районы тоже оказались у врагов режима — главным образом курдов.
Когда страна без продовольствия (даже урожай оливок падал от года к году), энергоресурсов, работы и зарплаты, да еще с разгулом коррупции, которая не позволяет распределять скудные ресурсы на действительно приоритетные цели, то поддержка власти населением так или иначе уходит. Трехмиллионный Алеппо пал за четыре дня не потому, что его обороняли дегенераты, а в силу того, что даже диктаторскому режиму в том или ином виде требуется поддержка значительной части населения. Население же видело только тупик.
Эрдоган четко просчитал, что Владимир Путин на помощь режиму Башара Асада не придет. Еще Петр I вывел формулу: в каждый конкретный момент у вас может быть только один враг. Сегодня враг России коллективный Запад, поле боя в противостоянии с ним — Восточная Европа, а поскольку война довольно интенсивная, то никакого второго фронта Кремль себе позволить не может.
В текущей геополитической конфигурации Москва больше зависит от Анкары, чем наоборот. Турция, например, может перекрыть Босфор и Дарданеллы — сейчас возможно все — и России нечем это парировать, пока она связана войной на Украине.
Тот факт, что подконтрольные Анкаре боевики позволяют российским военным в Сирии с оружием и техникой уходить из страны (могли бы перебить, например), свидетельствует о нежелании Реджепа Эрдогана ссориться с Москвой. К тому же ликвидация российского присутствия в Сирии — это козырь на переговорах с Евросоюзом, США и Великобританией. Подростком Эрдоган был уличным торговцем — теперь он торгует городами, военными базами и провинциями, осталось полшага до перехода на сделки странами оптом и в розницу.
Огромную дорогу для успеха Турции в Сирии протоптал Израиль. Давно стали мемом просьбы европейских политиков к Тель-Авиву при бомбардировке жилых массивов в Секторе Газа заботиться о безопасности гражданского населения. Израильтяне вторглись в Ливан и нанесли тяжелое поражение «Хезболле». А ведь данная шиитская группировка в свое время поставляла Асаду значительные контингенты пехоты для боев в Сирии. Иранские генералы и старшие офицеры, которые осуществляли руководство проиранскими прокси и подразделениями КСИР на территории Сирии, израильскими войсками и спецслужбами были сильно выбиты, из-за чего управление на местах оказалось дезорганизовано.
Раньше Дамаску помогало ЧВК «Вагнер», но его в силу известных обстоятельств больше нет.
На текущем этапе Эрдоган празднует очевидную победу и занимается пересмотром итогов Первой мировой войны. Хлопот у него впереди много. Нужно будет как-то решать «курдский вопрос», а народ-апатрид сейчас под крышей Дяди Сэма. Израиль — другой мощный хищник Ближнего Востока — де-факто стал территориальным соседом Анкары. Нужно пробивать Зангезурский коридор с выходом на тюркские государства Прикаспия и Центральной Азии. Но это уже другая история, которую реинкарнировавшая Блистательная Порта непременно будет писать.
Фото из открытых источников
