Итак, в прошлый раз мы рассмотрели некоторые гражданские политические права в Казахском ханстве. Если кто-то не читал предыдущие части нашего ликбеза, который коротко, но объективно рассматривает права и свободы кочевников, то отметим, что прямое сравнение с тем, что было 200-550 лет назад делать не стоит. В первую очередь потому что отношение самих членов общества к этому было совершенно другое, власть иначе относилась к своему «электорату», да и система репрессивного аппарата (как обязательного составляющего любого государства) кардинально отличалась. Поэтому мы в основном занимаемся повествованием, избегая сравнений с днем сегодняшним, а если и приводим примеры современности, то либо для лучшего восприятия, либо случайно – трудно удержаться, если честно.
Пока не забыли, несмотря на кажущуюся патриархальность, кочевое общество всегда было более прогрессивным по сравнению с оседлыми цивилизациями. Это просто сейчас многие воспринимают ценности западного мира в основном с точки зрения потомков Каина, а ценности демократические стали пропагандироваться, приниматься и развиваться, по сути, только во второй половине ХХ века. А вот в Великой степи некоторые принципы демократии выработались естественным образом и соблюдались на протяжении веков, став частью государственной политики. И это относится не только к политическим, но и к личным правам членов общества.
Ныне в международной практике принято начинать с права на жизнь. Мы не станем этому перечить и тоже начнем с этого. В этом плане можно отталкиваться от двух основных направлений – духовного и правового, где первое, безусловно, важнее. Тут надо учитывать религиозную (в правильном понимании) составляющую, когда вера в Тенгри и аруахов делала жизнь кочевника-воина насыщенной и яркой, пусть иногда и короткой. С приходом в Великую степь Ислама это отношение не сильно изменилось, а кое в чем даже усилилось. Проще говоря, для кочевника (начиная, пожалуй, с саков) право на жизнь было тождественно праву на смерть.
Если желаете, то автор как-нибудь потом распишет эту тему более подробно, а пока перейдем к правовому направлению. Здесь лучше отталкиваться от свода законов обычного права казахов «Жеті Жарғы» хана Тауке. Там было семь разделов, в том числе и «Құн дауы» (согласно классификации Алькея Маргулана, это «Требование компенсации»). В нем отдельно от других преступлений уголовного характера оговаривалось наказание за убийство в виде внушительной компенсации. Тюрем, как таковых, в Великой степи не было, поэтому определенное количество лошадей в виде куна за убийство осиротевшему хозяйству не помешает.
Обратите внимание еще раз: убийство было выделено в отдельную категорию, что говорит о ценности жизни члена общества. Кстати, еще одним разделом в «Жеті Жарғы» было так называемое «Положение о вдовах», в котором оговаривались имущественные и личные права вдов и сирот, а также обязательства по отношению к ним общины и родственников умершего. Таким образом, право на жизнь и право на смерть кочевника обретало и юридическую основу.
Примерно в этом же ключе следует рассматривать и право на неприкосновенность личности, а вот про справедливое судебное разбирательство мы довольно подробно поговорили в позапрошлый раз. Следующим (по общепринятой классификации) идет «Свобода передвижения и выбора место жительства».
О, для казаха-кочевника это можно ставить на первое место, ибо, лишив его такого права, он, по сути, перестает быть и казахом, и кочевником. Если посмотреть на события середины XV века, то именно использование на практике этой свободы стало основой для создания Казахского ханства. Поэтому ее, свободу, можно смело вписать в Гимн Казахстана.
Но не только легендарная перекочевка Жаныбека и Керея внесла грандиозную лепту в становление государства. Дальнейшее использование казахами личного права на свободу передвижения постоянно становились политическими актами как на государственном, так и на местном уровнях. Если сказать максимально просто, то, например, при любом недовольстве ханом и его политикой один или несколько аулов могли запросто перекочевать в другое место. И об этом хан (султан) всегда помнил, ведь лишение подданных было не только экономически не выгодно, но и роняло его авторитет перед другими ханами (султанами).
К категории личных прав традиционно относят и право на личное пространство. В этом плане у кочевников, несмотря на то, что вести хозяйство они могли только общиной, а одиночек практически не было (даже ремесленники и кузнецы жили вместе), все было на уровне. Для этого достаточно заглянуть в этнографические исследования и немного окунуться в фольклор. Там можно найти много подтверждений тому, что личное пространство члена общества всегда соблюдалось и каждый знал свое место. Правда, по некоторым параметрам это можно было посчитать несвободой, однако именно благодаря такой иерархии на протяжении веков и тысячелетий общество не только жило, но и развивалось.
А вот в праве на создание семьи и вступления в брак наши предки даже перевыполнили план – могли жениться по несколько раз, а вот вдов одинокими никто никогда не оставлял. Это шутка (про многоженство), конечно, но, как говорится, в каждой шутке есть доля прав человека. Что же касается запрета на принудительный труд, то мы в прошлый раз отмечали, что рабства как такового в Великой степи не было. Раб у кочевников был невыгоден и нередко становился полноправным членом общества. Вообще, казахи, если пленят какого-то инородца, то предпочитали не возить его с собой, а продать (или обменять на что-то) на специализированном рынке в Бухаре. Прославленный историк и лучший (на наш взгляд) знаток Казахских ханств Ирина Ерофеева подчеркивала, что именно по этой причине русские и казаки предпочитали далеко в глубь Степи не заезжать (чтобы не быть этапированным в Бухару) даже в первые десятилетия после начала процесса «добровольного присоединения».
В этом контексте можно упомянуть и право на убежище. Всегда (или почти всегда) огромная Степь могла принять любого, кто бы захотел и смог здесь остаться жить. И в том числе поэтому ее называют Великой…
