Так получилось, что большинство появляющихся в Казахстане памятников, будь то изваяния конкретных исторических (или думающих, что они исторические) личностей или простые композиции, вызывают кратковременное, но бурное обсуждение в массах. Так было с памятниками Абаю, батырам, Нурсултану Назарбаеву или же с парочкой влюбленных в Нур-Султане, которую пришлось прикрывать платком нашим доблестным «уятменам». Но споры сравнительно быстро утихают, за исключением, наверное, алматинской Белки из сена. При этом редко отмечается географическое положение самого объекта.
Помнится, довольно продолжительное время умы в соцсетях будоражил первый полноценный памятник первому президенту в одноименном парке-дендрарии в Алматы. Однако с композиционной точки зрения он находится очень удобно – не бросается в глаза при входе, прикрыт деревьями и кустарником, а если пойти левым (в прямом смысле) путем, то вообще можно и не заметить его. Кроме того, сам парк находится практически на окраине города и уж точно, «прогуливаясь по историческому центру», в него не попадешь. То есть нужно туда ехать намеренно, что и делают многие алматинцы, молодожены, выпускники и гости южной столицы, но вряд ли для того, чтобы лицезреть памятник.
Если же говорить о Нур-Султане (а о нем, хочешь или не хочешь, все равно придется говорить), то там (здесь) нельзя точно утверждать, что что-либо находится на окраине, так как современный город должен развиваться так, чтобы, находясь в одном его районе, отправляться в другой только по острой нужде. То есть совершенно неплохо жить там, где поставили памятник «алашординцам». Тем более, он стоит не на высоком постаменте, а буквально в шаговой доступности – стоит только руку протянуть. Между нами говоря, стоит – тем более, с художественной точки зрения сделан он на вполне хорошую оценку. Еще больше баллов можно поставить за скульптуру Дины – сразу видно, что с любовью сделано, а также Канеке (Канышу Сатпаеву). Однако разговоры и возмущения о том, что все они появились на периферии имеют под собой смысл, и в первую очередь именно с точки зрения властей.
Действительно, сознание отечественного чиновника и того, кого мы привыкли называть «агашка» весьма ограничено и предсказуемо. Для него самое лучшее должно находиться в самом центре или же поближе к сцене (трибуне). Поэтому оба памятника Назарбаеву находятся практически рядом, и если бы не пара зданий, то новый мог бы видеть часть спины прошлогоднего. Для других же памятников места в центре не нашлось и найтись не могло. Действительно, не ставить же (по мнению «агашек») Сатпаева перед Министерством обороны, а Нурпеисову – рядом с «Библиотекой»! Впрочем, «алашординцы» бы неплохо смотрелись в сквере, за Библиотекой Первого Президента, но произошло то, что произошло.
Другими словами, происходит реальное и осознанное деление на важные и второстепенные «исторические лица». Уверены, это даже видно было бы по финансированию тех и других проектов, хотя с точки зрения художника все равно – что президента лепить, что академика. Кстати, как отмечалось не только нами, Дина Нурпеисова получилась значительно лучше «Нурсултана Назарбаева» и по народной оценке автор первой скульптуры должен был получить бОльшую премию, чем автор второй. Таким образом, можно прийти к логическому выводу, что памятник лидеру нации сооружен именно для чиновников и находится в месте их постоянного обитания, а все другие – для народа (народонаселения, если быть точнее), и находятся там, где людям удобнее их видеть и чаще ходить к ним на поклон.
Так что, можно было поблагодарить власти за такое разделение, тем более, что и в Конституции у нас практически закреплено деление общества на сословия, и с этими думами завершить статью. Однако дальнейшее развитие мысли в этом направлении заставляет вновь сесть за перо (клавиатуру).
Помнится, в Астане был мемориал памяти жертв политических репрессий. Практически в центре столицы, на пересечении главных артерий города. Но потом он исчез. Мы, естественно, не против того, что на его месте появился один из символов независимости Казахстана – большой государственный флаг, но, как говорится, осадок остался. Тут можно возразить, что, мол, вместо этого появился большой музей, рассказывающий не только об «АЛЖИРе», но и других «прелестях» сталинских репрессий. Да, этот музей много и красноречиво показывает, но нечто подобное должно быть как раз в свободной доступности для астанчан и гостей столицы. Ведь тем самым государство должно демонстрировать свою позицию относительно тех времен, а не переносить все это на периферию в географическом и идеологическом пониманиях.
То же самое чуть не произошло с памятником жертвам Ашаршылыка в Алматы. Еще в начале 90-х в парке перед КНБ (НКВД, КГБ) был установлен гранитный куб, надпись на котором заверяла, что здесь будет установлен памятник. Но время шло, памятник не появлялся, и вот летом 2014 года в алматинской «Вечерке» вдруг появилось коллективное письмо местных жителей, который просили власти перенести тот самый куб, заверяя, что он негативно влияет на подрастающее поколение. Власти даже что-то вроде общественных слушаний собирались устроить, но, судя по акценту акиматовской газеты, они могли пойти на поводу у «общественности». Кстати, тогда «активистами» признавалось, что память нужна и важна, но стрелки переводились на мемориал жертвам сталинский репрессий, который находится за чертой города – мол, люди привыкли туда ездить, пусть и ездят.
Есть вероятность, что хотели это дело провести по-тихому, но не получилось. Другая сторона общественности стала возмущаться, остатки (на то время) независимой прессы подняли шум, и «инициатива» местных жителей сошла на нет. Зато через три года все те же городские власти во главе с акимом торжественно открыли памятник жертвам голодомора 1932-33 годов. Куда перевезли тут самый куб, неизвестно.
Вообще, мы придерживаемся формулы, высказанной кем-то из великих: «Никогда не разрушай памятники, но и не восстанавливай их!». Действительно, любой памятник, пусть даже установленный тирану во время его правления, должен оставаться – хотя бы в назидание другим. Есть вариант с классическим латиноамериканским диктатором Альфредо Стресснером, смещенного в результате переворота (тоже классического) после 35 лет правления. Так вот, парагвайцы после того, как разрушили прижизненный памятник Стресснеру (ему удалось сбежать в Бразилию), из его осколков сделали другой «памятник», придавив его сверху гранитным постаментом и снабдили надписью «Больше никогда!». Но декоммунизация по-нашему распорядилась с прежними вождями другим способом – всех или почти всех их стали вывозить с центральных площадей и улиц: с глаз долой, из сердца вон. В Алматы таким местом оказался парк «Фэмили». Сюда периодически приходят коммунисты, здесь по иронии судьбы собирались митинги оппозиции. В принципе, правильное решение, хоть и половинчатое. Но, судя по такой логике, те же «алашординцы» тоже приравнены к свергнутым вождям прежнего режима? Получается, власти так же хотят перенести их на периферию сознания масс – вроде бы, помнят, но отодвигают куда-то подальше? В принципе, удобно и понятно – глаза не будут мозолить, да и союзники из Кремля не будут обижаться.
