Тем не менее, представляется, что для того, чтобы артефакты российско-советского имперского прошлого канули в небытие, необходимо полностью завершить переименование топонимов, данных исконно казахским землям в советской и российской империи. Становление новой независимой казахской государственности не может состояться без разрыва семиотической зависимости от Москвы. Так в числе прочего будет происходить делегитимизация властного, доминирующего статуса бывшей метрополии - России. В этом смысле за счёт переименования начнется окончательная деколонизация общественного сознания казахстанцев. Поэтому деноминацию (переименования) следует рассматривать и как инструмент мобилизации поддержки независимости Казахстана на общественном уровне.
Кроме того, таким путем правящая элита нашей страны будет закреплять историческую легитимность своей власти, ее монопольного права на деноминацию и номинацию в Казахстане. Как показывает мировая практика, переименование является составной частью процессов политической деколонизации. Разумеется, советско-российское тоталитарно-имперское прошлое сильнее всего закреплено на культурном уровне. Однако отсутствие именования какого-либо артефакта в дальнейшем приводит к его исчезновению и в социально-культурных ценностях и установках. Ведь в нашей культуре привыкли к тому, что то, что не имеет имени, не названо, то и не существует, несмотря на присутствие в реальности. Впрочем, отсутствие формальных именований обесценивает социальный статус этой реальности, что затем приводит к её «исчезновению».
Поэтому переименование в Казахстане приведет, в конце концов, к полному разрыву с «советскими» установками и нормами. Благо, что у казахов есть своя священная и могущественная история, которая имела свои топонимы. В этом плане весьма впечатляет политическая адекватность украинских властей, которые недавно решили географическим названиям в Крыму вернуть исторические наименования на крымско-татарском языке. Кстати, изменение названий предыдущей эпохи в Украине рассматривают как инструмент избавления от российско-советских имперских нарративов. Между прочим, в самой России в постсоветский период происходила масштабная десоветизация топонимии - массовая замена советских названий населенных пунктов, улиц, площадей и других объектов. И никто тогда не кричал, что, Россия, дескать, занимается бессмысленным мероприятием.
Собственно, процесс деноминации казахстанских городов относительно давно обосновывался властями Казахстана как выход из «советского пространства», которое связывает многие топонимы с негативной памятью об историческом (тоталитарном) прошлом. Потому закономерно, что недавно власти нашей страны анонсировали переименование тысяч «идеологически устаревших» названий. Весной аким Улытауской области Берик Абдыгалиулы вполне справедливо предложил отказаться от советских названий областей Казахстана, в частности, переименовав Павлодарскую область в Баянауыл, Северо-Казахстанскую - в область Кызылжар, Западно-Казахстанскую - в область Акжайык, Восточно-Казахстанскую - в область Алтай. В апреле депутаты Мажилиса высказывались о деноминации некоторых городов Казахстана. В прошлом году в социальных сетях ратовали за переименование города Петропавловск в Кызылжар, города Павлодар – в Ертыс, Семея – в Алаш, Оскемена - в Алтайкент, а Орала – в Жайык. И это не из пальца высосанные названия, а топонимы с многовековой историей.
Сегодня часто говорится о том, что количество знающих казахский язык увеличивается изо дня в день. Однако до сих пор русский язык остается главным функциональным языком во многих местах, сферах Казахстана. Низкая функциональность казахского языка во многом обусловлена его противоречивым социальным статусом, который, например, закрепляется превалированием в ряде регионов страны российско-советских имперских топонимов. Языковой вопрос, аспекты именования и переименования занимают важное место в национальном строительстве. Тем более, что нация у нас понимается в примордиалистском ключе. В этом случае язык, со всем его контекстом именований, рассматривается не как искусственное создание, а как кровно-историческая данность этноса, нации.
В этом плане только казахские исторические топонимы имеют больше оснований быть признанными как легитимные и национальные в Казахстане. Да и в бытовом плане именование обозначает принадлежность. Вы же, к примеру, не будете свое имущество называть именем чужого человека. То есть топонимы по большому счету обозначают и государственно-национальную принадлежность. Исследования лингвокультурологов показали, что язык является инструментом выражения культуры. Пример СССР подтверждает это - единая советская культура, единая политическая идеология стимулировали выход русского языка на роль национального языка. Потому-то для обретения казахским языком статуса общего языка для всех жителей Казахстана необходимо наличие в первую очередь политической и культурной консолидации. И в этом процессе большую роль играет деноминация.
Есть мнение, что переименования ничего не значат, не меняют в социально-политической реальности. Попробуем вкратце объяснить, что это не так. Как показали лингвисты, «имена конструируют реальность вокруг человека, имя раскрывает социальную позицию, культурную и социальную идентичность». Многие ученые в языке выделяют инструменты именования, использования слов по определенным правилам, которые разделяет вся группа, либо народ. При этом указательные именования рассматриваются как одно из ключевых оснований формирования политической нации, когда определенный народ именует определенную территорию и культуру как атрибут своего государства. Так устанавливается связь топонимии и нации-государства.
Другими словами, имена определяют социально-политический контекст, окружающий вас. Как ни крути, политическая (государственная) оболочка определяет жизнедеятельность большинства наших граждан. Недаром говорится, что от политики никуда не денешься, ибо ты живешь в политическом контексте. Не случайно лингвисты, философы усматривают связь имени и бытийственного контекста. От всех данных факторов и проистекает практика переименований географических объектов, топонимов в обществах, переживающих политические преобразования. Иначе и быть не может, особенно в социуме, имеющем государственность. Более того, любой общественный договор базируется на корпусе «правильных» именований, определяющих сущность отношений внутри общества и страны.
Великий немецкий логик Готлоб Фреге в свое время показал, что представление человека об именовании субъективно: «оно часто проникнуто эмоциями, ясность его отдельных частей различна и постоянно меняется». В то время как отношение между именем и обозначаемым предметом состоит в том, что один и тот же предмет может иметь различные имена, но данное имя должно быть именем только одного предмета. По Фреге отношение именования опосредствованно отношением имени к смыслу и смысла имени к значению (предмета именования). Смыслом имени, согласно Фреге, является выраженная в имени информация о предмете, однозначно характеризующая предмет. А смыслу имени соответствует (или должен соответствовать) единственный предмет - значение имени. При этом один и тот же предмет (значение имени) может определяться различными смыслами. Таким образом, топонимы в Казахстане должны отражать историческую реальность, которая конституирует называемые населенные пункты как исконно казахские. Альтернативное именование в данном случае является субъективными представлениями, либо демагогией и софистикой.
Фото из открытых источников
