Подводя итоги 2025 года для Казахстана, невозможно не заметить, как говорится, «слона в комнате» — успехи нашей страны и всего центральноазиатского региона на мировой арене. Тут и громкий саммит C5 + США в Вашингтоне, на котором, судя по сегодняшним новостям с подарками и телефонным разговором, завязались доверительные отношения между Дональдом Трампом и Касым-Жомартом Токаевым. Евросоюз как единый субъект и входящие в него государства по отдельности, Китай, Япония — уровень и частота контактов Казахстана и Центральной Азии с внешним миром возросли на порядки.
Но сохраняется опасение, что мы как Золушка — лишь временные гости за большим столом, и время, когда интерес к региону угаснет (и иссякнет поток инвестиций в амбициозные проекты), приближается с каждым новым раундом переговоров по украинскому конфликту.
Верны ли эти опасения и чего больше в интересе крупных мировых игроков к Центральной Азии и Казахстану — геоэкономики или геополитики — комментирует политобозреватель Кенже Татиля:
— Возросший интерес к Центральной Азии вообще и Казахстану в частности именно сегодня вряд ли можно оценивать категориями эмоционального порядка. С точки зрения рациональной логики — это скорее не вспышка чувств, а смена подходов в стратегической перспективе. И в этом смысле саммит C5 + США в Вашингтоне стал не столько прорывом, сколько маркером: регион перестает восприниматься как периферия. В целом его результативность можно оценивать как умеренную, но в то же время как весьма показательную. Да, там отсутствовали громкие соглашения, но налицо четкая направленность на институционализацию диалога. Можно даже сказать, что фиксация Центральной Азии как самостоятельного субъекта и есть главный итог этого саммита.
Вполне логично возникает вопрос: что движет внешними игроками? Ответ более чем очевиден: и геополитика, и экономика, но в разной пропорции.
Геополитика задает импульс: диверсификация маршрутов, снижение рисков зависимости, поиск «третьих опор» между крупными центрами силы.
Экономика же наполняет этот импульс содержанием: сырье нового типа (критические минералы), логистика, энергетика, рынки сбыта.
Говоря образно, это как соотношение ветра и паруса: без ветра корабль не тронется, но без паруса он бесполезен.
Казахстан в этой конфигурации — не «мост», а «узел». Его ценят не только за транзитный потенциал как таковой, но и за предсказуемость, институциональную устойчивость и способность играть в длительную партию. Однако реальные результаты возможны при условии, если мы и сами будем реально участвовать в процессе «пожинания урожая»: закреплять правила игры, превращать интерес в инвестиции, а переговоры — в технологии и компетенции. В противном случае вполне возможны риски и потери, типа «поматросят и бросят».
Что же касается гипотетической возможности заключения мира по Украине, то это не отменит интерес к региону, но вполне может изменить его градус. Внимание станет менее ажиотажным, но более прагматичным. Это не есть угроза как таковая, а дает другой шанс, так как именно в более спокойной фазе взаимоотношений выигрывают те, кто более конструктивно и продуктивно проявит свои подлинные интересы. Центральная Азия сегодня — не временная сцена, а часть новой международной политики. Вопрос лишь в том, будут ли государства региона в ней реальными акторами, или же им будет отведена роль простой декорации.
Фото из открытых источников
