На прошлой неделе редкие протесты в автономном Каракалпакстане, граничащем с Казахстаном на северо-западе страны, обернулись волнениями со смертельными случаями. По данным правительства, в результате столкновений между силами безопасности и протестующими погибли 18 человек, еще 243 получили ранения. Более 500 человек были задержаны. Власти не раскрыли личности погибших, но сообщили, что среди них были как гражданские лица, так и сотрудники правоохранительных органов.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Что происходит в Каракалпакстане?
Самоопределение или сепаратизм? Часть I
Диверсификация экономики Узбекистана
Беспорядки вспыхнули в ответ на предложенные конституционные реформы, в результате которых обширный регион лишится своей автономии и права на отделение.
После смертоносного разгона президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев посетил регион и объявил, что «порядок восстановлен». Он также сообщил, что отказался от планов по ограничению суверенитета региона.
На фоне множества крупных кризисов, от продолжающейся пандемии до войны в Европе, новости из бывшей советской республики не привлекли особого внимания мировой общественности. Для многих события в Каракалпакстане представляли собой лишь незначительные, хотя и кровавые волнения в отдаленном и, казалось бы, малозначимом уголке мира.
Даже Советский Союз считал Каракалпакию периферийной областью, заслуживающей минимального внимания. Во времена правления Сталина люди вывозили в отдаленный регион произведения искусства, которые правительство считало «дегенеративными», зная, что власти не станут их там преследовать. Сегодня в Государственном музее искусств Республики Каракалпакстан по-прежнему хранится вторая по величине в мире коллекция русского авангарда, но из-за удаленности он редко посещается туристами.
Однако кажущаяся удаленность Каракалпакстана – и в общем Узбекистана - не должна обманывать нас и успокаивать в том, что происходящее там не будет иметь важных последствий для всего мира.
Жестокое подавление протестов в Каракалпакстане на прошлой неделе является переломным моментом для политической, экономической и геополитической повестки дня Мирзиёева. Поэтому его последствия могут определить не только будущее Каракалпакстана и Узбекистана, но и стратегически важного региона в целом.
Узбекистан является житницей Центральной Азии, где проживает около 35 миллионов человек - почти столько же, сколько в Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане и Туркменистане вместе взятых. Здесь также сталкиваются интересы России, Запада и Китая в Евразии.
Мирзиёев поставил свою репутацию на дело модернизации Узбекистана. У государства есть англоязычный веб-сайт с отчетом об экологических, социальных и управленческих аспектах (ESG), пропагандирующий его реформы. Узбекистан получил награду «Страна года» по версии журнала The Economist в 2019 году в результате амбициозных реформ Мирзиёева, включая прекращение принудительного детского труда на хлопковых полях и открытие страны для международных рынков капитала. В том году объем прямых иностранных инвестиций в страну вырос на 266 процентов.
Мирзиёев начал работать над изменением экономической и политической траектории Узбекистана сразу после того, как занял пост президента после Ислама Каримова - первого президента независимого Узбекистана, который правил железной рукой с 1989 года до своей смерти в 2016 году.
Мирзиёев служил Каримову в качестве премьер-министра в течение 13 лет, и несмотря на то, что он не был его преемником по конституции, после смерти Каримова именно он занял пост президента. Несмотря на заявления нового президента о стремлении к структурным реформам, в то время в Узбекистане был второй центр власти в лице Рустама Иноятова, главы вызывающей страх Службы государственной безопасности (СГБ), и ожидания серьезных перемен были невелики.
Однако Мирзиёев начал вносить радикальные изменения в управление страной уже в самом начале своего пребывания на посту президента. В 2017 году он начал снимать непосильные валютные ограничения и реформировать экономику. В 2018 году он унизительным образом понизил Иноятова до министра рыболовства и еще больше расширил свою власть. Всего через несколько недель после этого шокирующего понижения он провел капитальный ремонт СГБ, пообещав прогрессивные реформы. Затем он закрыл печально известную тюрьму «Жаслык», известную как «дом пыток», освободил тысячи политических заключенных, улучшил отношения Узбекистана с Таджикистаном и разминировал границу между двумя странами. Примерно в это время Мирзиёев также начал говорить о введении местных выборов хокимов - местных органов власти, эквивалентных мэрам, которые в настоящее время назначаются исполнительной властью.
Но в 2021 году «президент-реформатор» начал менять свою точку зрения. В марте 2021 года он отменил предложенные им изменения в системе хокиматов. И все реформы остановились перед выборами в октябре. В итоге он был переизбран с большим отрывом от ближайших конкурентов.
Мирзиёев заявил, что после переизбрания он возвращается к своей программе реформ, и сказал, что переработает конституцию. Но вместо того, чтобы возродить перспективы прогресса, его предложения, похоже, были направлены на продление срока его полномочий и дальнейшее укрепление его власти. А жестокое подавление его режимом протестов в Каракалпакстане теперь не оставляет сомнений в том, что его обновленная программа реформ является лишь фасадом.
Насилие, которое мы недавно наблюдали в Каракалпакстане, до жути напомнило начало одной из самых мрачных глав в новейшей истории Узбекистана - Андижанской резни 2005 года, когда силы безопасности Каримова убили сотни мирных жителей после беспорядков в Ферганской долине. Точное число жертв так и не было названо, а за резней последовал период беспрецедентных репрессий. Каримов изгнал из страны международные СМИ и НПО, удвоил клептократическую автаркию и еще больше изолировал страну от международного сообщества.
Этот период изоляции закончился только после того, как президентское кресло занял Мирзиёев. Его реформы включали в себя приглашение иностранной прессы в Узбекистан. Он также искал встречи с целым рядом международных правительств, которые сторонились его предшественника. Но он не стремился к новому порядку, балансируя между крупными державами региона - Россией и Китаем - и Западом, добиваясь от всех кредитов и инвестиций.
Быстро отказавшись от предложений по конституционной реформе, которые вызвали волнения, Мирзиёев дал понять, что в конечном итоге он может вернуться на свою первоначальную прогрессивную траекторию. Тем не менее, остается серьезный риск того, что он будет подражать послеандижанской стратегии Каримова и сосредоточится исключительно на защите собственной власти ценой изоляции страны, вновь превратив ее в полную автаркию и зажав права и свободы узбекских граждан. Известная каракалпакская журналистка Лолагуль Каллиханова в настоящее время пропала без вести и, предположительно, находится в заключении после освещения протестов в Каракалпакстане и публикации материалов, критикующих центральное правительство.
Ключевым фактором, который определит, какой путь выберет узбекский лидер в ближайшие дни, будет реакция международного сообщества.
Узбекистан опасается усиления влияния России. В 2020 году он стал наблюдателем в Евразийском экономическом союзе, сопротивляясь давлению Кремля с целью стать его полноправным членом. Но озабоченность Узбекистана ролью России в регионе, вероятно, будет быстро расти. Утверждения о том, что Россия причастна к разжиганию беспорядков в Каракалпакстане, адаптировав свою сепаратистскую модель игры из Грузии, Молдовы и Украины, уже распространились в стране, поскольку в Интернете начали появляться подозрительные призывы к российскому вмешательству.
Призрак российской враждебности может привести к тому, что у Узбекистана не останется иного выбора, кроме как впасть в то, что Раффаэлло Пантуччи, старший научный сотрудник RUSI, назвал «непреднамеренной империей Китая». В 2016 году Пекин стал крупнейшим торговым партнером Узбекистана и, безусловно, крупнейшим иностранным инвестором. Но его политическое влияние пока не соответствует этому.
Запад уже давно отстранился от этой страны, несмотря на открытый призыв Узбекистана к инвестициям и сотрудничеству во времена правления Мирзиёева. Заявления о намерении возобновить сотрудничество с Центральной Азией, в том числе с Узбекистаном, появляются спорадически, но ничего нового не несут. Официальные лица в составе июньской делегации США в Центральной Азии говорили об использовании сотрудничества в области борьбы с терроризмом и безопасности в противовес России, хотя все предыдущие усилия за последние 20 лет были сосредоточены на этих векторах и потерпели неудачу.
В случае Узбекистана это отчасти объясняется сохраняющейся паранойей правительства в отношении внешнего влияния. В 2020 году бывший высокопоставленный дипломат Кадыр Юсупов был осужден за государственную измену, несмотря на доказательства применения пыток, что вызвало международное осуждение и продемонстрировало готовность правительства отказаться от своей реформаторской репутации, чтобы отгородиться от порой воображаемых врагов.
Мирзиёев, может быть, и не демократ, но он - по крайней мере, до недавнего времени доказывал, что мир, включая Запад, может вести с ним дела. Его реакция на волнения в Каракалпакстане определит, было ли это сделано из реальных убеждений или из соображений удобства. От того, как отреагирует мир, в свою очередь, будет зависеть баланс сил в центре Евразии. Чтобы сохранить хоть какое-то влияние на, казалось бы, отдаленную, но крайне важную страну, и обеспечить благополучие народа Узбекистана, Запад должен сделать все возможное, чтобы помочь Мирзиёеву вернуться на путь реформ и прогресса.
Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат автору и не обязательно отражают редакционную позицию Al Jazeera.
Максимилиан Хесс - научный сотрудник Института исследований внешней политики и консультант по политическим рискам, работающий в Лондоне.
Источник: https://www.aljazeera.com/opinions/2022/7/7/why-unrest-in-a-remote-region-of-uzbekistan-matters
Перевод Дианы Канбаковой
Фото из открытых источников
