И. Стрелков-Гиркин тоже об этом говорил, за что и поплатился, попав под арест по решению Мещанского районного суда Москвы. Конечно, формально его обвиняют «в публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности в интернете». Тем не менее, его правдивые сведения о ситуации на российско-украинском фронте, видимо, так же внесли вклад в его арест, включая его заключение о том, что возможная сдача Крыма будет госизменой. То есть не исключено, что Кремль в числе прочего готовится к сдаче Крыма. А это станет, скорее всего, непосредственным началом конца путинской власти, ибо Крым для россиян стал, в том числе с помощью пропаганды, сакральным символом «новой могущественной» России. На этом фоне следует ожидать начало бурления российского внутриэлитного поля, простых масс русского народа, социальное положение которого резко ухудшилось за последние месяцы. И этой ситуацией могут воспользоваться разные крупные игроки в России, чтобы «по-тихому» скинуть с трона Путина. Итоги мятежа Пригожина во всей красе показали слабость и недееспособность Кремля в деле предупреждения таких угроз.
Более того, некоторые эксперты не исключают развала Российской Федерации в ближайшие несколько лет. Очевидно, что вслед за максимальным ослаблением России тяжелые времена настанут и для Центральной Азии, поскольку наши правящие режимы, экономико-политические элиты и экономики тесно связаны друг с другом. Раньше Россия, по сути, обеспечивала стратегическую стабильность и безопасность стран Центральной Азии, ограждая ее от разных угроз, в частности, из Афганистана. После заката могущества России только Китай сможет попытаться обеспечивать стабильность в нашем регионе. Напомним, что раньше действовало негласное соглашение касательно того, что в ЦА Китай занимается преимущественно экономическими делами, а вопросы безопасности целиком лежат на России. Похоже, что Бейджин теперь получает возможность стать зонтиком безопасности Центральной Азии вместо Москвы.
По итогам майского саммита «Китай-Центральная Азия» в Сиане принята Декларация, в 12 пункте которой говорится: «Решительно осуждая терроризм, сепаратизм и экстремизм во всех их формах и проявлениях, Стороны готовы совместными усилиями бороться с «тремя силами зла», наркотрафиком, транснациональной организованной преступностью и киберпреступностью, обмениваться опытом обеспечения безопасности ключевых проектов и массовых мероприятий, а также поддержания безопасного и стабильного функционирования совместных проектов стратегического значения, и сообща противодействовать угрозам безопасности». Сам Председатель Си Цзиньпин на саммите заявил, что Китай готов оказать помощь в укреплении правоохранительных структур и армий стран Центральной Азии, и обязался «поддержать их независимые усилия по обеспечению региональной безопасности и борьбе с терроризмом, а также работать с ними над укреплением кибербезопасности».
К тому же товарищ Си сообщил, что в Китае создается региональный антитеррористический центр для обучения сил безопасности государств ЦА. В конечном итоге Си Цзиньпин на саммите в Сиане отметил, что «необходимо поддерживать суверенитет, безопасность, независимость и территориальную целостность стран Центральной Азии». Уже сейчас Китай активно поставляет для стран ЦА разные виды вооружений, готовит их военные кадры, проводит с ними совместные военные учения. В Таджикистане функционирует военная база Китая. В Кыргызстане разворачивают сою деятельность китайские частные охранные компании. Между прочим, Бейджин заинтересован в решении проблем безопасности в постсоветской ЦА прежде всего потому, что отчасти увязывает проблемы с безопасностью своего Синьцзяна с нашим регионом.
С другой стороны, Бейджин вряд ли стремится полностью вытеснить Россию из ЦА, ибо Китаю удобнее и выгоднее будет сотрудничать с российской стороной в деле решения центральноазиатских проблем безопасности. Да и сами элиты стран ЦА в силу языкового и историко-культурного фактора больше тяготеют к углубленному сотрудничеству с Россией, нежели с Китаем. Как бы то ни было, Бейджин озабочен развитием западных китайских провинций. В этой связи Центральная Азия рассматривается Бейджином как один из инструментов (источник различных ресурсов, рынок сбыта товаров западных провинций) по развитию китайского запада. И самое главное для КНР - Центральная Азия как транзитный хаб на маршруте Китай-Европа-Ближний Восток-Китай. В свою очередь элиты Центральной Азии исходят из того, что сотрудничество с Китаем в данных проектах может придать большой импульс развитию экономик центральноазиатских стран.
Российский независимый экономист Олег Ицхоки, профессор Калифорнийского университета недавно в интервью Форбс развенчал миф о якобы первоклассной экономической мощи Китая: «Надо понимать при этом, что если мы будем смотреть на ВВП на душу населения, то Китай по-прежнему примерно в 4-5 раз беднее, чем западные страны. И в этом смысле Китай — это очень большая страна, в ней очень большое население, но уровней благосостояния, которые есть на Западе, он по-прежнему не достиг. Остается открытым вопросом, можно ли достигнуть таких уровней благосостояния без институциональных реформ и сможет ли Китай вообще пройти этот путь. Если, например, раньше прогнозы, что Китай обгонит США, казались неизбежными, то сейчас все эти прогнозы сдвинулись как минимум на десять лет вперед. Сейчас мы видим, что в Китае тоже происходит уход от экономической эффективности, падение темпов экономического роста — это связано с тем, что они переходят к авторитарному режиму и, значит, вопросы эффективности экономики уходят на второй план».
Тем самым сегодня геополитическое и геоэкономическое продвижение в сторону Центральной Азии, Ближнего Востока и Европы может стать спасательным кругом для экономики и правящего режима Китая. Между прочим, известный китайский экономист Ху Аньган под «ядром» Экономического пояса Шелкового пути понимает Китай и пять стран Центральной Азии. Таким образом, Бейджин крайне заинтересован в поддержании безопасности Центральной Азии. Однако в этом процессе мы не должны становиться крайне зависимыми от одной какой-либо державы. Возрастающие военные риски и угрозы практически со всех направлений заставляют страны нашего региона развивать военно-техническое сотрудничество с разными ведущими «военными» державами. В этом деле нашим посредником-союзником может стать тюркоязычная Турция, являющаяся членом НАТО, имеющая мощную армию. Впрочем, данный процесс постепенно набирает обороты. Ведь с Турцией у стран ЦА есть соглашения о военном и военно-техническом сотрудничестве.
Кроме того, США не один раз поставляли в наши страны различное военное снаряжение, включая спецтехнику для пограничников. Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан активно развивают военное и военно-техническое сотрудничество с США, в том числе в рамках натовской программы «Партнерство во имя мира». Но наиболее благонадежным вариантом существенного укрепления оборонного потенциала стран ЦА может стать создание ими союзного военного блока. Армии нашего региона могут быть весьма боеспособными, учитывая давние воинские традиции наших народов. В процессе развития боеспособности армий ЦА может принять активное участие близкая нам Турция, что негласно станет так же поддержкой со стороны НАТО. В этой связи напомним, что НАТО в лице Турции впервые ввела свои военные силы и начала обустраивать центры своего присутствия на постсоветском пространстве (в Карабахе), если не считать страны Балтии.
Подавляющая часть экспертов полагает, что создание военного блока в ЦА невозможно в силу ряда причин, начиная с нашей якобы неуживчивостью друг с другом, конкуренцией интересов. Однако в истории ведь были примеры нашего военного братства. Как известно, в советское время на территории региона были Туркестанский и Среднеазиатский военные округи, тем самым объединяя в военном плане наши народы. Собственно, мы вместе, на базе этих округов, к примеру, воевали в Афганистане. В ходе Великой Отечественной войны мы среди прочего в составе разных частей воевали плечом к плечу. Поэтому, думается, наиболее лучшим вариантом укрепления безопасности каждой страны региона является создание объединенной армии Центральной Азии.
Фото из открытых источников
