Современные конфликты все чаще разворачиваются в форме так называемой гибридной войны — сочетания военных, кибернетических, информационных и агентурных методов воздействия, направленных на подрыв государственности и мобилизационного потенциала противника. Одним из наиболее наглядных примеров стала активность разведывательной службы Израиля на территории Исламской Республики Иран. Операции по устранению ключевых ученых, диверсии на объектах, кибератаки, похищения офицеров и точечные удары происходят в условиях формального суверенитета Ирана. Однако эффективность этих акций свидетельствует о более глубокой проблеме — наличии внутренней социальной и политической среды, восприимчивой к внешнему вмешательству.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Манифест Токаева. Вызов логике «вечного правления»
Кредо президента. О чем рассказал Токаев каналу Al Jazeera
Как не скатиться в пучину хаоса — казахстанский рецепт
Израильские операции невозможны без внутреннего содействия, будь то коррумпированные элементы, идеологически недовольные группы или отчужденные от государства сегменты общества. Именно эта внутренняя рыхлость превращает даже сильное на вид государство в открытую систему. Там, где нарушено доверие между гражданином и государством, где элиты замкнуты, а каналы обратной связи деградированы, возникает структурная уязвимость. Суверенитет больше не измеряется числом танков, он измеряется числом людей, готовых защищать страну не по принуждению, а по убеждению.
Пример Ирана показывает, что в условиях современного мира основная угроза исходит не от вторжения, а от расслоения. Государство может иметь мощные вооруженные силы, но быть уязвимым, если общество не чувствует себя его частью. Упадок солидарности, снижение доверия, идеологический вакуум — все это делает возможным присутствие внешнего игрока, действующего незаметно, но разрушительно.
Казахстан, несмотря на внешнюю стабильность, также оказывается в поле действия таких угроз. Геополитическая ситуация требует от него не только умения балансировать интересы великих держав, но и способности выстроить внутреннюю опору. Речь идет не о формальной устойчивости институтов, а о способности государства быть признанным и поддержанным собственным народом.
Сегодня Казахстан сталкивается с несколькими критическими вызовами. Первый — это дефицит горизонтального диалога. Общество отчужденное, особенно в глубинке, чувствует дистанцию между собой и центром принятия решений.
Второй — это культурная и идеологическая неопределенность. После тридцати лет независимости так и не сформирована четкая система ценностей, способная объединить всех граждан вокруг общего проекта.
Третий — это слабость исторического самосознания. Казахи по-прежнему воспринимаются многими как постсоветский народ, а не как потомки великой государственности с корнями в Золотой Орде и Тюркском мире.
Четвертый — уязвимость к внешнему влиянию, прежде всего информационному и идеологическому. Отсутствие собственной аналитической школы, научной рефлексии, кадровой преемственности и языковой независимости создает предпосылки для стратегического давления извне.
В этих условиях Казахстану необходимо переосмыслить саму основу государственности. Не как вертикаль приказа и контроля, а как систему сопричастности, взаимной ответственности и культурного кода. Надо не просто управлять, а вдохновлять. Не только охранять границы, но и собирать нацию. Не ограничиваться риторикой стабильности, а формулировать цель.
Казахстан должен осознать, что подлинный суверенитет — это не только способность проводить внешнюю политику, но и способность противостоять внутреннему разложению. Нельзя быть независимым от других, не будучи связанным внутри. Государство должно стать не просто машиной управления, а носителем идеи, ради которой стоит жить и строить.
Для этого необходимо восстановить и усилить горизонтальные связи, институционализировать общественный диалог, создать систему культурной и идеологической мобилизации. Это возможно только при условии реальной реформы отношения между властью и обществом, между прошлым и будущим, между элитой и народом.
Государство, не обладающее внутренним суверенитетом, становится мишенью для чужих операций и идей. Сегодня война начинается не на границе, а в сознании. Противника интересует не территория, а управляемость населения, его страхи, привычки и память. В этом смысле сильное государство — это не то, которое может наказать, а то, которое может убедить, вовлечь и вдохновить.
Казахстану необходимо выйти из режима исторической пассивности и перейти к активному формированию собственной модели будущего. Иначе эту модель за нас напишут другие — в Тель-Авиве, Москве, Анкаре или Вашингтоне.
Сильное государство не боится внутреннего диалога. Оно его инициирует. Оно не замыкается в аппарате. Оно рождается в умах своего народа. Нам нужно государство, которое не только управляет, но и отвечает. Которое не только защищает, но и соединяет. Потому что только такая государственность выдержит испытание XXI веком.
Фото из открытых источников
