Эхо похорон Мухтара Магауина
Кончина Мухтара Магауина заметно всколыхнула литературно-писательскую элиту государствообразующей нации, к которой относился и покойный. Эта прослойка общества всегда имела особый статус еще со времен СССР, поскольку относилась к идеологическо-пропагандистскому комплексу и одновременно служила доказательством ленинского интернационализма и наличия национальных культур в союзном государстве рабочих и крестьян.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Был ли Мухтар Магауин диссидентом?
Откровения аксакалов политики и спорта
Грани бытия в казахских подкастах
В эпоху обретения суверенитета, которая в определенной степени еще продолжается (идет дальнейшее строительство суверенного государства), писатели, как, впрочем, и деятели культуры из других «отраслей», сохранили свои профессиональные «общественные» организации — иначе говоря, творческие союзы. Но здесь безусловным лидером стал Союз писателей РК. Его структура отчасти сохранила свою матрицу. В то время как некоторые аналогичные организации существуют практически лишь на бумаге, СП до сих пор квартирует в своем историческом здании на проспекте Абылай хана в Алматы. Здесь же находятся редакции изданий журналов «Жулдыз» (на казахском языке), «Простор» (на русском языке) и казахскоязычного газетного еженедельника «Қазақ әдебиеті» («Казахская литература») — некогда одного из младших братьев общесоюзной «Литературной газеты» (до сих пор издается в Москве).
В советскую эпоху Союзом писателей КазССР рулило правление, в которое входили секретари. Сейчас существует аппарат СП, у которого есть председатель.
Но вернемся к той реакции, которая проявилась в текстах, так или иначе, касавшихся темы покойных писателей. Точнее, того, что говорится на тризнах по ушедшим или в печатных воспоминаниях.
В этом смысле достаточно острыми и критичными оказались авторы «Жас Алаш». Так, молодой писатель Өміржан Әбдіхалық в своем крайне лапидарном эссе «Қазіргі қазақтың өлгенінің де өсектен аманы жоқ...» — «Даже став покойниками, современные казахи не застрахованы от сплетен...» с горечью и сарказмом пишет о такого рода нравах (надо понимать, в писательском кругу), которые стали заметной чертой на поминках и похоронах коллег. У казахов в ходу была народная пословица: мол, на смерти человека «жиреют муллы». А теперь стала заметной тенденция, когда на поминальных обедах (асах) звучат красочные воспоминания и выступления скорее не о том, каким был ушедший человек, а каков он, еще не умерший, был и остается… на фоне покойного! Витиеватые, праздные, мирские, с потугой на остроумие и вежливость по отношению к умершему, к себе, к другим, что они с покойным говорили друг другу, как они дружили (гуляли, помогали и тому подобное). Причем, конечный адресат, по понятным причинам, не сможет подкорректировать похоронных краснобаев. И наблюдаются настоящие соревнования в красноречии, пишет Өміржан Әбдіхалық.
А есть еще и обратная сторона такого явления — когда начинают азартно соревноваться уже в ином, отчего рождаются утверждения типа «Он, на самом деле, посредственный писатель», «Надо было привезти его кости обратно в страну», «Разве он не говорил этого, когда был жив?», «О, прости нас всех», «Ах, извините» и так далее. И где-то вспыхивает между собеседниками открытое неприятие. Наблюдая за такими дебатами, хочется всплеснуть руками и убежать: какие-то бесконечные разговоры, споры, продолжает Өміржан Әбдіхалық. В итоге, «наблюдая за такими дебатами, хочется всплеснуть руками и убежать». А ведь это уже прямые намеки на те разговоры, которые породила смерть и упокоение вдали от границ Казахстана, за Атлантическим океаном, Мухтара Магауина…
В том же номере «Жас Алаш» напечатано мнение Қайсара Қауымбека, в чем-то близкое по духу и интонации к материалу Өміржана Әбдіхалықа. Он тоже обращает внимание на чрезмерное увлечение некоторой части писательско-поэтической тусовки историями, частью мнимыми, в основе которых что-то вроде бравады в стиле «да я знал его близко», «он меня отмечал, как выдающийся талант». Например, был такой поэт Амирхан Балкыбек, как метеорит, промчавшийся на небосклоне казахской поэзии. Он довольно давно трагическим образом ушел из жизни отнюдь не пожилым человеком. А сегодня появляются люди, которые якобы были с ним на короткой ноге, которым он говорил примерно так: «Парень, да ты неимоверный талант»… И поверив в такие слова, внезапно выясняешь, что, увы, в нынешней казахской поэзии довольно много «неимоверных талантов» и всех их так рукоположил именно покойный ныне Амирхан. Что за спекуляции за счет авторитетов, ушедших в вечность? И он тоже вспомнил Мухтара Магауина, в связи с недавно прозвучавшими (в печати) «воспоминаниями» какого-то литератора, который рассказал, как Магауин выскочил из-за стола и пропел буквально дифирамбы ему. Қайсар Қауымбек пишет: «Скорее всего уважаемый Мухтар-ага и сказал добрые слова в адрес имярека. Но уж точно автор произведения «Мен» («Я» — прим. авт.) не выбегал из-за своего стола и не мчался с распростертыми объятиями к тому, кто громогласно об этом заявляет...». Не зря автор назвал свою заметку «Өзі жоқтың көзі жоқ» — «У тех, кого уже нет — нет и глаз (взгляда)». Это старинная народная пословица в прямом переводе выглядит несуразицей, но иносказательно подразумевает тот факт, что ушедший на тот свет человек уже не сможет поправить оставшихся, которые на словах чаще всего про него «метут пургу». То есть, приписывают ему то, чего он, возможно, не только говорил никогда, но даже и не думал об этом. Или думал, но совсем не то, что ему приписали.
Расставил точки над i
10 января нового года в центральном печатном органе Казахстана – газете «Егемен Казакстан» — вышло интервью с Төленом Әбдіком. Это известный казахский писатель, особо почитаемый истинными любителями отечественной литературы. Странно, что оно вначале прошло незамеченным. Но спустя какое-то время это интервью заметил не абы кто, а сам президент страны – Касым-Жомарт Токаев! И выразил свое одобрение.
После очень лестно отозвался о мыслях и выводах, высказанных Төленом Әбдіком интервьюеру Қанату Бірлікұлы известный политолог Данияр Ашимбаев в своем Telegram-канале: «Писатель осуждает чрезмерное выпячивание темы предков в самоидентификации, ибо "кто бы ни был твоим предком, он ничего не может добавить к твоей личности и статусу". Абдиков осуждает нездоровое национальное самолюбование и показной патриотизм. Он говорит: "общечеловеческие ценности не противоречат национальным интересам. Гуманистические ценности, такие как справедливость, истина, мораль, человеческое достоинство и свобода, являются общими для всех народов". Писатель поиронизировал по поводу модной темы "чистоты крови". Он напоминает - "Психология, сформированная кочевым образом жизни, существует в нашем сознании, но сейчас мы - не кочевая страна. Мы - оседлая страна". Абдиков призывает к реализму и ценностям гуманизма в противовес архаизации. И президент явно с ним согласен».
В заголовок упомянутого интервью вынесены слова Төлена Әбдіка и они зубодробительны: «Көшпелі елдің дамуы тасбақаның аяңына ұқсайды» — «Развитие кочевого народа напоминает шаг черепахи». Как говорится, ни убавить, ни прибавить.
Мысли, высказанные Төленом Әбдіком, можно назвать программными, ведь он прямо объясняет, что казахская современная литература, несмотря на имеющиеся таланты, застряла в каких-то исторических дебрях, вплоть до того, что тащит архаические образы и слова из прошлых веков, тогда как время требует объяснять проблемы современности и человека, живущего прямо сейчас, необходимо заглядывать за горизонты текущего существования… Прекрасно знать свою историю, пытаться разобраться в ней, брать из нее уроки с тем, чтобы решать сегодняшние проблемы и тем самым готовиться к будущему, которое сегодня для всего человечества достаточно тревожно…
После прочтения таких материалов, которые ставят на серьезном аналитическом, концептуальном уровне вопросы будущего и ценности литературы как инструмента поиска ответов на вызовы новой эпохи для нашего общества, для мира в целом — возникает чувство, что, к великому сожалению, слишком мало у нас в писательском цеху таких людей, как Төлен Әбдік. Считанные единицы...
Фото из открытых источников
