Сегодня уже никого не удивляет новость о двух техасских юнцах, которые решили захватить гаитянский остров Гонав, убить всех мужчин и обратить женщин в рабство. По форме чудовищная гротескная фантазия. По содержанию — симптом куда более глубокого процесса, который стремительно захватывает весь Запад и все активнее проникает к нам.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Запрет ЛГБТ-пропаганды: вопрос общественной безопасности
Между достоинством и хаосом. Казахстан под микроскопом
Трудная мишень. Почему призыв в РК превратился в облаву?
Молодые мужчины, особенно в развитых странах, сейчас переживают не просто трудности. Они переживают сексуальную и романтическую изоляцию, масштабы которой политологи уже сравнивают с демографическими кризисами прошлого. Феминизм, разрушение традиционной семьи и экономический сдвиг последнего поколения выбили из-под ног мужчин те опоры, на которых держалась их социальная роль. Если раньше и бедный студент мог создать пару, семью, иметь девушку или невесту, сегодня все выглядит иначе.
Для молодых женщин на Западе мужчина-ровесник все чаще оказывается недостаточно успешным, обеспеченным и зрелым. Их запросы выросли, а возможности молодых мужчин — нет. Экономическая конкуренция стала жестче, социальная мобильность ниже, а требование «готового» мужа — выше. Это приводит к парадоксальной ситуации: молодые девушки становятся недоступны для молодых парней, и доступ к отношениям смещается вверх по возрастной и социальной лестнице.
Условный студент или магистрант просто не может дать того, что требуют молодые женщины 20–22 лет. Они хотят роскоши, денег, статуса, взрослого мужчины. И его не находят среди ровесников.
Мужчина нуждается не только в близости. Он нуждается в роли. В том, чтобы быть главным, чтобы быть мужчиной. Но современная культура забирает у него эту роль, не предложив ничего взамен. Богатый мужчина может позволить себе множество женщин и это лишь усиливает социальное неравенство в доступе к романтическим отношениям. Один успешный мужчина получает десятерых женщин, а десять обычных мужчин остаются без одной. Это уже видно в США, Японии, Южной Корее, Китае. И очень скоро это станет нормой и у нас.
Так происходит разрыв поколения: у девушек растут запросы, у юношей падают возможности. И в этом вакууме возникает самое опасное — радикальная маскулинность, попытка силой получить то, что не удается получить социально. Именно так действовали молодые рекруты ИГИЛ. Тысячи мужчин из Европы поехали воевать не только ради идеологии, но и потому, что им обещали то, чего они не могли получить дома: статус, власть, жену. «Государство даст тебе жену» — оказалось сильнее любых лекций о правах женщин.
Ситуация с техасскими мечтателями — всего лишь современная версия той же логики. Это не про секс. Это про отчаянную попытку вернуть себе роль мужчины. В их сознании женщина не человек, а символ власти. Захватить остров — значит, стать кем-то. Получить женщин — значит, получить статус. Это не порнография, это примитивная социальная антропология.
И самое опасное: эта волна идет к нам. У нас тоже растет поколение молодых мужчин, которые: не могут построить отношения, живут в эмоциональной зависимости от матерей, не видят себя мужьями или отцами, не чувствуют себя мужчинами, не имеют статуса, не понимают, что от них ждет общество.
Молодой человек, который живет между мамой и MILF, даже не начинает путь взрослого мужчины. Он зависим в одном варианте и пуст в другом. В итоге он становится социально опасным не потому, что агрессивен, а потому, что ему негде найти свою мужскую роль.
Мужчины без роли всегда идут в крайности:
- кто-то в религиозный фанатизм,
- кто-то в политический радикализм,
- кто-то в насилие,
- кто-то в наркотики,
- а кто-то в мечту о «своем острове», где он наконец-то будет кем-то.
Мы стоим на пороге эпохи, где кризис маскулинности станет не просто социальной, а политической угрозой. Потому что мужчина, который не может быть мужчиной мирно — попытается стать мужчиной силой. История человечества это доказывает тысячи лет: женщина, статус и война связаны куда глубже, чем нам кажется.
Важно не обвинять молодых мужчин, а понять: если общество не создаст для них путь к взрослой роли — они создадут себе путь сами.
И он может оказаться очень кровавым.
Фото из открытых источников
