Израиль вступил в открытую конфронтацию с Ираном, стремясь сорвать его ядерную программу и ослабить позиции проиранских сил в регионе от «Хезболлы» в Ливане, до шиитских ополчений в Сирии и Ираке. Однако в отличие от своих противников, государство Израиль структурно и исторически не рассчитано на долгую, изматывающую войну. Причина этого — в совокупности демографических, социальных, экономических и геополитических факторов, делающих затяжной конфликт критически уязвимым сценарием.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
Тюркский фактор в ирано-израильском конфликте
Иран — страна, которую нельзя победить
Израильское общество крайне чувствительно к потерям. Даже несколько сотен погибших солдат или гражданских лиц становятся шоком, ведущим к правительственным кризисам и массовым протестам. Это связано с несколькими причинами. Во-первых, Израиль — небольшая страна с численностью населения около 9,5 миллиона человек, из которых порядка 6,8 миллиона — евреи. В условиях всеобщей воинской обязанности каждая семья потенциально вовлечена в оборону страны, и каждая потеря воспринимается как личная. Во-вторых, общество Израиля имеет выраженную горизонтальную структуру: критическое мышление, открытая политическая конкуренция, свободные медиа и высокий уровень образования приводят к тому, что общественная поддержка войны не является гарантированной. Она требует постоянного морального обоснования. В этих условиях затягивание конфликта ведет к внутреннему износу, падению рейтингов власти и росту антивоенных настроений.
Экономическая модель Израиля также не рассчитана на долговременное ведение боевых действий. Это высокотехнологичная, ориентированная на экспорт и инвестиции экономика, тесно интегрированная в мировую финансовую систему. Длительная война подрывает инвестиционную привлекательность, вызывает отток капитала и сокращение экономической активности. Особенно болезненными становятся массовые мобилизации резервистов: это не просто военные действия, но и отключение от экономики квалифицированных работников, инженеров, предпринимателей. Система не выдерживает, если десятки тысяч человек надолго уходят с рабочих мест, а миллионы живут в условиях тревог и нестабильности.
Кроме того, израильская военная доктрина традиционно строилась на принципе кратковременных, но сокрушительных операций — от войны Судного дня до операций в Ливане и Газе. Израиль умеет бить быстро, но плохо приспособлен к затяжному позиционному противостоянию. Запасы вооружений и боеприпасов рассчитаны на короткие кампании. Армия не привыкла к окопной, изнурительной войне, где требуется не столько техника, сколько воля, терпение и социальная устойчивость. В условиях многофакторного давления — от фронта до внутренней политики эта устойчивость быстро иссякает.
И, наконец, Израиль — страна, зависимая от внешнеполитической поддержки, в первую очередь со стороны США и Запада. Поддержка эта, хотя и гарантирована формально, имеет свои пределы. Длительная война с большим числом жертв, гуманитарными катастрофами и разрушениями вызывает критику со стороны союзников, особенно в условиях поляризованных западных обществ. Израиль не может игнорировать мнение Вашингтона, не может воевать вопреки воле западных столиц, в отличие, например, от шиитских формирований, идущих на смерть во имя идеологии.
Поэтому Израиль стремится к быстрой и однозначной победе. Его стратегическая модель нанести упреждающий удар, дестабилизировать врага, вызвать внутренний кризис и добиться смены повестки. Иран, напротив, может позволить себе выжидание, удары в ответ, многоуровневую прокси-войну, десятилетия давления. И именно это делает Израиль уязвимым: он не может выиграть в долгую. Его победа это молниеносный успех. Если его нет, начинается эрозия.
Фото из открытых источников
