Анастасия Решетняк — политолог, работающая в PaperLab, независимом аналитическом центре. Она поговорила со старшим редактором EURACTIV Георгием Готевым.
- Как война в Украине влияет на Казахстан? Есть ли страх (как в Молдове), что Казахстан может стать следующим в этой очевидной российской стратегии по восстановлению СССР в максимально возможной степени?
- Конечно, в Казахстане также есть опасения по поводу российской экспансионистской политики. Их подогревает проявление языка вражды со стороны российских политиков и общественных деятелей: многие казахи реагируют на такую риторику достаточно болезненно.
В то же время мне не кажется, что есть серьезные предпосылки для того, чтобы такое произошло. Казахстан является союзником Российской Федерации и участником всех структур региональной безопасности на евразийском пространстве. В сложившейся ситуации гораздо больший риск представляет возможное введение вторичных санкций против нашей страны в результате попыток России и Белоруссии реструктурировать свой импорт из Европы.
- Президент Токаев говорил в день референдума (5 июня) о «вызовах по нескольким направлениям» для национальной безопасности страны. Как вы думаете, что он имел в виду? Война в Украине, напряженность между США и Китаем, Афганистан? Возможно, продовольственный кризис, который затронет большую часть мира?
- Я думаю, что все вышеперечисленное можно рассматривать как вызовы для Казахстана. Происходит новый виток трансформации международной системы, когда использовавшиеся ранее методы и инструменты уже не могут эффективно разрешать возникающие конфликты. Как государство, не имеющее выхода к морю, граничащее с двумя великими державами, Казахстан остро реагирует на изменения в системе: многовекторная политика вынуждает Акорду (офис президента) прилагать все больше усилий для балансировки.
- Позиция Казахстана в отношении войны в Украине – нейтралитет. Считаете ли вы такую политику устойчивой?
- К сожалению, в нынешней ситуации говорить о какой-либо устойчивости крайне сложно. Казахстан находится под давлением как со стороны Запада, где хотят изолировать Россию всеми способами, так и со стороны Кремля, который остро нуждается в поддержке своих союзников на всех уровнях, от преодоления эффекта санкций до голосования в ООН.
Со своей стороны, Казахстан на всех площадках подчеркивает приверженность международному праву, а также уважение территориальной целостности Украины — это принципиальная позиция, которая вряд ли изменится.
В той ситуации, которую мы наблюдаем сегодня, которая, вопреки некоторым мнениям, формируется из консенсуса всего российского политического истеблишмента, говорить о возможности какого-либо «мирного развода» с Россией для Казахстана не приходится. Кроме того, из-за взаимосвязанности экономик двух стран это было бы крайне болезненно для Республики Казахстан.
Акорда понимает все политические издержки, вытекающие из такой позиции, и пытается продолжать балансировать, договариваясь с западными партнерами и добиваясь от них гарантий для казахстанской экономики. С другой стороны, она продолжает позиционировать себя как переговорная площадка, и ее нейтральный статус в этом конфликте также позволит ей предложить свои услуги в качестве посредника, если стороны будут к этому готовы.
- Западные санкции против России наносят ущерб Казахстану, особенно санкции в отношении российской нефти. Какие решения можно было бы найти, чтобы избежать этого несправедливого эффекта?
- Введение санкций против России еще раз продемонстрировало, насколько нашей стране необходимо диверсифицировать маршруты транзита своих товаров. Москва, в свою очередь, прекрасно осознавая ситуацию, использует это как инструмент давления. Примером может служить ситуация с аварией в порту города Новороссийск, когда транзит казахстанской нефти был приостановлен на несколько дней. Также можно ожидать, что давление на партнеров по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) будет продолжаться и усиливаться.
В этих условиях, безусловно, необходимо активизировать связи с партнерами за пределами ЕАЭС, чтобы диверсифицировать экспортно-транспортные потоки. Работа в этом направлении уже ведется правительством.
Кроме того, у Казахстана есть потенциал стать центром передислокации зарубежных производств, которые до начала войны в Украине работали в России и Белоруссии. Наша страна также привлекательна для граждан вышеперечисленных стран, покидающих родину по разным причинам: среди них много специалистов и представителей малого бизнеса, которые могут успешно интегрироваться в казахстанскую экономику. Работа в этом направлении может помочь нивелировать негативное влияние санкций против России на Казахстан.
- Похоже, что инициатива «Пояс и путь» в значительной степени заблокирован из-за геополитической напряженности. Как вы видите будущее этой инициативы, учитывая тот факт, что Казахстан считался пряжкой «Одного пояса и одного пути»?
- Это интересный вопрос. Учитывая, что для Пекина «Один пояс и один путь» является скорее политическим, чем экономическим проектом, думаю, что в условиях поляризации международной системы Китай все же будет заинтересован в сохранении и расширении своего влияния. Да, скорее всего, проекта в первоначальном варианте не будет, но высока вероятность активизации южных маршрутов «Пояса и пути», а также активизации связей Китая с Россией, в том числе в рамках транспортного коридора, проходящего через Казахстан.
- Январские беспорядки стали тревожным сигналом, сигнализирующим о том, что Казахстан не так стабилен, как многие думали, что у него есть свои внутренние уязвимые места. Как бы вы их описали?
- Январские события показали, насколько велик протестный потенциал в стране: прорвалось недовольство, накопившееся за последние годы; как затянувшийся политический переход (воспринимаемый гражданами как двоевластие), так и ухудшающаяся с начала пандемии социально-экономическая ситуация, и такие застарелые проблемы, как коррупция и рост неравенства. Растет потребность в участии граждан в политических процессах, справедливом распределении ресурсов и доступе к социальным лифтам.
Власти, которые поначалу пытались заклеймить вышедших на улицы террористами и изгоями, тем не менее осознают масштаб общественного недовольства, и в меру возможностей, которые имеет действующая система, пытаются реагировать на их.
- Был ли референдум хорошим ходом Токаева? Как вы оцениваете его результат? Почему явка в Алматы была такой низкой? Связано ли это с январскими событиями?
- Референдум был использован властями для того, чтобы получить мандат от общества на дальнейшие изменения в стране. Это решение было принято потому, что после январских событий политическое руководство почувствовало необходимость легитимизации своих действий.
Предлагаемые к голосованию поправки были разработаны таким образом, что любому гражданину сложно было быть против их реализации. Однако даже по официальным данным 18,7% проголосовали «против»; более 4% бюллетеней были признаны недействительными (возможно, некоторые из них были намеренно испорчены). Это, в сочетании с низкой явкой в Алматы и западных регионах страны, говорит о том, что доверие к властям полностью не восстановлено.
Это требует более серьезных изменений в политике страны, о необходимости которых высказывались граждане по всей стране, вышедшие на митинги в январе. При отсутствии адекватных ответов на этот запрос, если реформы носят косметический характер, протестный потенциал в обществе не разрядится.
Статья является частью специального доклада EURACTIV.com о конституционном референдуме в Казахстане.
Источник: Independent analyst: Kazakh authorities are aware of the scale of public discontent – EURACTIV.com
Перевод Дианы Канбаковой
Фото kursiv.kz
