Наталья Тележинская, краевед, всегда подозревала, что на строго охраняемом заводе, который официально производил удобрения в 10 километрах от ее родного города Степногорска, было что-то не так.
Она и многие другие местные жители даже подозревали, что там производят биологическое оружие.
«Но только когда американцы начали вмешиваться, мы узнали больше о сибирской язве, которую там производили», - говорит Тележинская.
Степногорск, основанный как город в 1964 году, находится менее чем в 200 километрах по шоссе к северу от столицы Казахстана Астаны, и на нем сильно сказывается советское наследие.
До 1995 года город не фигурировал ни на одной из общедоступных карт.
Статус закрытого города (ЗАТО - закрытое административно-территориальное образование) был обусловлен его ролью ключевого поставщика для советской атомной промышленности, а также более запретной для международного сообщества деятельностью, которая осуществлялась на Степногорской научной опытно-промышленной производственной базе (СНОПБ).
Однако, несмотря на этот статус, люди могли без проблем въезжать и выезжать из самого города.
А тот факт, что Степногорск подпитывал две секретные советские силовые структуры - Министерство среднего машиностроения и Главное управление микробиологической промышленности - позволял ему пользоваться привилегиями, недоступными в других местах.
«То, что его курировала непосредственно Москва, означало хорошие линии снабжения. У нас всегда было мясо, масло и так далее, а через систему «талон» мы могли покупать импортные товары. В других городах, даже крупных, ситуация с продовольствием была гораздо хуже», - сказала Тележинская.
Самая смертоносная сибирская язва в мире
Полная информация о том, что происходило на секретном объекте, возможно, никогда бы не стала достоянием общественности, если бы не микробиолог, назначенный руководить им компанией «Биопрепарат», которая курировала советскую программу биологического оружия.
После дезертирства в США в 1992 году и разглашения ЦРУ всех деталей программы Канатжан Алибеков (ныне Кен Алибек) в 1999 году написал мемуары под названием «Biohazard: Леденящая душу правдивая история крупнейшей в мире секретной программы по созданию биологического оружия - рассказанная изнутри человеком, который ею руководил».
В одной из глав Алибек рассказывает, как низкоуровневый объект, находившийся под контролем компании, с 1982 года стал одним из самых ценных активов «Биопрепарата» после того, как в результате смертоносной утечки сибирской язвы в российском Свердловске в 1979 году погибли десятки людей и производство было остановлено.
«Офицер разведки достал указ из красной папки, перевязанной бечевкой, аккуратно положил его на стол и встал позади меня, пока я читал. Он позволил мне ознакомиться только с теми разделами, которые соответствовали моим обязанностям», - вспоминает Алибек.
«Я уже знал суть приказа: Мы должны были превратить наше сонное предприятие в северном Казахстане в завод по производству боеприпасов, который со временем должен был заменить Свердловск. Сибирская язва 836, впервые обнаруженная в Кирове в 1953 году, была нашим лучшим кандидатом на то, чтобы стать тем, что мы называли «боевым штаммом» - воспроизводимым в больших количествах, транспортабельным и обладающим высокой вирулентностью. [...] Моя работа в Степногорске заключалась, по сути, в создании самого эффективного в мире сборочного конвейера для массового производства оружейной сибирской язвы», - добавил он.
В этом Алибек и его коллеги добились огромного успеха: предприятие могло производить 300 тонн готовой к применению сибирской язвы в год, которая была в три раза мощнее, чем штамм, производимый в Свердловске.
«Потребуется всего пять килограммов сибирской язвы 836, разработанной на казахстанской базе, чтобы заразить половину людей, живущих на квадратном километре территории», - писал Алибек о продукте, испытанном как в помещениях, так и на открытом воздухе на острове Возрождения в Аральском море.
СНОПБ была закрыта в 1992 году, а в 1995 году американская инспекционная группа посетила объект по приглашению независимого Казахстана и подтвердила, что он не функционирует.
К тому времени, по общему мнению, бывшие советские чиновники уже отправили жизненно важную инфраструктуру и оружие с завода во все уголки России.
Переговоры между Вашингтоном и Казахстаном о демонтаже объекта шли параллельно с переговорами о передаче Казахстаном ядерного оружия; к концу 1990-х годов они достигли своей цели. Правительство Казахстана получило несколько миллионов долларов, но выразило разочарование тем, что обещанные иностранные инвестиции для переоборудования объекта в мирных, коммерческих целях в конечном итоге остались безрезультатными.
Сегодня несколько промышленных компаний со складами занимают территорию бывшего комплекса СНОПБ, что затрудняет доступ.
Журналист Максим Пономарев, который посетил это место, когда работал в газете десять лет назад, сказал, что охрана остается жесткой.
«Но мы смогли сфотографировать несколько бункеров, которые окружали [заброшенную] вертолетную площадку», - сказал Пономарев. «Очевидно, что это был довольно грандиозный проект».
Долгое, долгое наследие
Хотя ликвидация объекта по производству биологического оружия избавила Степногорск от катастрофы, подобной той, что произошла в Свердловске, коммунистический период оставил в городе свой отпечаток и в других отношениях.
Эстетически город мало изменился за годы независимости, получив первый новый жилой дом только в 2019 году.
Обеспечение теплом и электричеством огромных правительственных зданий и промышленных предприятий города привело к тому, что Степногорская электростанция сильно пострадала.
Введенная в эксплуатацию в 1966 году, станция, по оценкам, устарела по меньшей мере на 80%, и хотя сбои в работе еще не привели к отключению, подобному тому, что произошло в Экибастузе в прошлом году, зимы все еще могут быть невыносимо холодными.
В феврале, совершая свой первый визит в Степногорск после того, как он стал президентом в 2019 году, Касым-Жомарт Токаев приказал правительству принять срочные меры по ремонту электростанции, где в начале этого года произошел пожар.
«В этой ситуации наблюдается какая-то безалаберность со стороны всех заинтересованных сторон: владельцев, городских властей, операторов», - пожаловался Токаев на ситуацию на станции, где, как известно, находится как минимум один криптомайнинг.
Другие объекты инфраструктуры в Степногорске полностью исчезли из виду.
Аэропорт, который когда-то обеспечивал быстрое сообщение с Астаной, теперь обслуживает только самолеты, участвующие в миссиях по опрыскиванию от комаров.
Главный городской автовокзал для междугородних поездок не пережил пандемию.
Зато есть поезд - восхитительно яркий электропоезд ЭР22, построенный в Советской Латвии в 1960-х или 70-х годах. Этот ретро-аттракцион до сих пор привлекает любопытных посетителей в Степногорск, одновременно обслуживая потребности жителей, которые живут и работают в промышленных зонах за городом.
В настоящее время Казахстан является крупнейшим в мире производителем урана, а Степногорск стоял у истоков этой отрасли.
Целинный горно-химический комбинат (ЦГХК) в Степногорске был построен во второй половине 1950-х годов, обслуживал пять рудников в окрестностях и оставался главным работодателем города на протяжении всего советского периода.
Сегодня он превратился в ТОО «Степногорский горно-химический комбинат» (СГХК), Целинный горно-химический комбинат (ЦГХК), принадлежащий российскому миллиардеру Василию Анисимову и казахскому бизнесмену Якову Клебанову, сыну олигарха Александра Клебанова.
Хотя тысячи людей все еще работают на урановых рудниках в регионе, дамбы с отходами остаются главной экологической угрозой.
Зарождение гражданского общества
В последнее время активисты высказывают опасения, что взрывные работы на открытых золотых рудниках в регионе могут спровоцировать прорыв с серьезными последствиями.
«Я много раз говорил, что плотина на урановом руднике Маныбай уязвима к толчкам. Если ее прорвет, экономический ущерб будет большим, а экологический - во много раз больше», - сказал экологический активист Григорий Вингертер.
Спустя три десятилетия после распада Советского Союза гражданское общество в Степногорске, который сегодня является городом с населением около 45 000 человек плюс близлежащие поселки, становится все сильнее.
Зарождение гражданского общества
В последнее время активисты высказывают опасения, что взрывные работы на открытых золотых рудниках в регионе могут спровоцировать прорыв с серьезными последствиями.
«Я много раз говорил, что плотина на урановом руднике Маныбай уязвима к толчкам. Если ее прорвет, экономический ущерб будет большим, а экологический - во много раз больше», - сказал экологический активист Григорий Вингертер.
Спустя три десятилетия после распада Советского Союза гражданское общество в Степногорске, который сегодня является городом с населением около 45 000 человек плюс подчиненные поселки, становится все сильнее.
Об этом свидетельствует случай, который произошел в 2021 году.
В начале того года, без согласования с жителями, компании, связанные с дочерью бывшего президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Алией Назарбаевой, договорились между собой о вывозе в город нескольких сотен тонн химических отходов советского периода с берегов озера Балхаш.
Возмущенные тем, что на их город снова сваливают отходы без каких-либо консультаций, небольшая, но решительная группа жителей, устроила митинг с требованием убрать отходы и построить завод, предназначенный для их сжигания, в непосредственной близости от Степногорска.
После противостояния власти вмешались, приняв требования и пообещав жителям, что отходы будут вывезены к августу 2022 года. С тех пор этот срок был перенесен.
«Я прошу вас отнестись к ситуации с пониманием, потому что мы, конечно, немного отстаем от графика», - сказала жителям тогдашний заместитель министра экологии Зульфия Сулейменова на встрече в городе в прошлом году.
Сулейменова, которая сейчас является министром, сказала во время февральского выступления перед прессой, что она ожидает, что демонтаж будет проведен «до конца 2023 года».
Автор - Артем Сочнев, писатель, живущий в Степногорске.
Источник: Kazakhstan’s Stepnogorsk: Portrait of a former Soviet closed town | Eurasianet
Перевод Дианы Канбаковой
Фото из открытых источников
