Согласно исследованию Брукингского института, в 2023 году Китай будет производить около 60% всех редкоземельных элементов в мире.
Во время пандемии ковида мы стали свидетелями проблем, связанных с зависимостью поставок от одной территории, и по мере развития «зеленого» перехода потребность в них только возрастает.
Как стратегическое партнерство с Казахстаном может стать ключом к «зеленому» переходу Европы? Канат Шарлапаев, министр промышленности и строительства Казахстана, рассказывает подробности.
Что такое «френдшоринг»?
Когда Европа начала перемещать свою промышленность за пределы континента в рамках тенденции, продолжавшейся несколько десятилетий, она «потеряла компетенции и инженерные возможности для производства того, что, по сути, является бесценным для их экономики», — объясняет Шарлапаев.
После перебоев в поставках и последовавшего за этим дефицита микросхем возникла новая тенденция «френдшоринга» — стратегия, при которой производство переносится к геополитическим союзникам, чтобы обеспечить надежные поставки, не ориентируясь на цену или доступность.
Так что, если Европа хочет уменьшить свою зависимость от Китая, является ли Казахстан, наряду с другими странами, ключевым союзником, которого необходимо создать?
Казахстан уже зарекомендовал себя как командный игрок в стабилизации энергоснабжения Европы и является четвертым по величине торговым партнером Германии в области энергетики.
И если мы думаем о стоимости доставки и выбросах, то Казахстан географически ближе, чем Китай или другие крупные игроки в Южной Америке.
Богат ли Казахстан полезными ископаемыми?
«Либо вы геологически благословенны, либо нет», — размышляет Шарлапаев. И, к счастью для Казахстана, он благословен.
Из 30 элементов, включенных в список критических сырьевых минералов (CRM) ЕС, Казахстан обладает запасами 17 или 18 из них.
На его долю уже приходится 20% рынка титана космического класса, 10% рынка сульфата марганца, 30% мировых поставок бериллия и около 17% мировых поставок рения.
В настоящее время страна уделяет большое внимание развитию перерабатывающих мощностей для углубления цепочки создания стоимости внутри страны.
Казахстан является 11-м производителем меди в мире (первое место занимает Чили, производящая около 27% мирового объема).
«Если бы мы добывали этот концентрат, а затем экспортировали его за границу, то часть стоимости была бы потеряна и осталась бы у страны, которая перерабатывает наш концентрат», — сказал Шарлапаев в интервью Euronews.
По этой причине долгосрочное видение горнодобывающей промышленности страны заключается в том, чтобы увеличить мощность переработки и, в свою очередь, создать больше рабочих мест в региональных экономиках.
По словам Шарлапаева, ВВП Казахстана составляет около 270 млрд долларов (249 млрд евро), а доля горнодобывающего сектора в нем составляет от 12 до 15%. И он уверен, что эта цифра будет расти.
Несмотря на то, что Казахстан является девятой по величине страной на планете, его население составляет всего около 20 миллионов человек. В горнодобывающей промышленности занято чуть более 1% жителей Казахстана.
«Если вы обратитесь в обычную горнодобывающую компанию в любой точке земного шара, то, скорее всего, найдете там иностранцев, которые работают на этих горнодобывающих объектах по всему миру, а не в Казахстане. 99% нашей рабочей силы — это местные жители, — объясняет министр. — В Казахстане есть университеты, которые их готовят. И эта база человеческого капитала позволяет многим компаниям начать работать гораздо быстрее».
Источник: ‘Geologically blessed’: How Kazakhstan can help Europe’s green transition
Перевод Дианы Канбаковой
Фото из открытых источников
