Небольшая горная страна-жемчужина, зажатая между Афганистаном и Китаем, — Таджикистан изменился с тех пор, как я впервые посетила его в качестве пешего туриста в 2009 году. Тогда, прилетев в маленькую столицу, Душанбе, в три часа ночи, с разрешением на поход и пригласительным письмом в руках, я была встречена практически пустынным аэропортом и городом, освещенным лишь несколькими электрическими фонарями. Сегодня визу можно получить по прибытии, и все в Душанбе громче, ярче и быстрее.
Бесчисленные стройки нарушают порядок в столице, а снос старых театров, чайханы и кинотеатров, построенных в советское время, вызывает (некоторое) возмущение. Но к центральной артерии города, проспекту Рудаки, трудно относиться свысока. Частично укрытый зрелыми деревьями, со статуями, фонтанами и парками, он остается одной из самых красивых улиц в Центральной Азии, представляясь своего рода аллеей влюбленных, заполненной прогуливающимися парами. Эта улица также намекает на самобытность страны.
Таджикский — разновидность персидского языка, а главная дорога Душанбе названа в честь мастера персидской литературы X века Рудаки, который родился на территории современного Таджикистана. Наряду с Кораном, книги стихов Рудаки остаются самыми покупаемыми в Таджикистане. Об этом наследии мой таджикский друг Мирзошах Акобиров однажды сказал: «На протяжении сотен лет наша культура была связана с Персией, Афганистаном и Узбекистаном. Наша культура не является и никогда не была русской».
Посетив выставку Британского музея «Шелковый путь» (открыта до 23 февраля 2025 года) в Лондоне, я вспомнила две вещи: во-первых, что термин «Шелковый путь» — это удобное обозначение для обширной географии, нечетких духовных территорий и временной шкалы, простирающейся примерно с 200 года до нашей эры по 1400 год. А во-вторых, насколько неотъемлемой частью этого процесса был Таджикистан.
Шелк — вместе с гранатами и стеклом, идеями и религиями — путешествовал по этим огромным взаимосвязанным сетям через пустыни и горы и через бесчисленные границы.
Предками современных таджиков были знаменитые согдийцы, которые, будучи посредниками и купцами, доминировали в торговле между Востоком и Западом, достигнув пика своего могущества около 500 года нашей эры. Их столицей был торговый центр Мараканда (Самарканд), который сейчас находится на территории Узбекистана, но в котором и сегодня проживает много таджиков.
Шелк был лишь одним из ценных товаров — наряду со всем, от гранатов и стекла до идей и религий, — которые путешествовали по этим огромным взаимосвязанным сетям через пустыни и горы и через бесчисленные границы. И сегодня романтическая притягательность Шелкового пути по-прежнему влечет путешественников по его различным нитям — от городов Кавказа и портов Турции до музеев Китая.
Соединение точек Шелкового пути вызывает привыкание, и на протяжении многих лет я так и делаю, но Центральная Азия по-прежнему кажется центром всего этого, где не нужно обладать богатым воображением, чтобы представить, как это было когда-то.
В Узбекистане вы можете делать покупки на крытых рынках, как когда-то это делали купцы, и ночевать в переоборудованных караван-сараях, где путешественники привязывали своих животных и останавливались на ночь. Утром вы можете заказать чай, приготовленный с классическими специями Шелкового пути, такими как кардамон и шафран, и выпить его в чайханах, которые в старые времена служили неформальными залами суда и редакциями новостей.
Во время моего последнего визита в Душанбе в Национальном музее Таджикистана я рассматривала крошечную золотую сережку в форме сфинкса, которой более 2 000 лет и которая была найдена недалеко от города, и древние фрагменты Будды (выставка Британского музея рассказывает о развитии буддизма в Центральной Азии с помощью предметов, впервые одолженных из Таджикистана). А еще я любовалась фресками из Пенджикента, крошечного и гостеприимного города, который когда-то был сердцем древней Согдианы.
В общем микроавтобусе из Душанбе я отправилась на северо-запад, в Пенджикент, за четыре часа, как и в 2009 году. Как только мы выехали из столицы, показались вершины гор, крутые и густо нагроможденные, оранжевые сурки разбрелись по полям, а женщины продавали на придорожных поворотах древнюю кочевую закуску курт (соленый сухой молочный творог, скатанный в шарики). Это логичный маршрут, ведь из Пенджикента можно легко добраться до самого идеального города Шелкового пути — Самарканда, если, конечно, таджикско-узбекский пограничный переход будет открыт.
В Пенджикенте стоит заглянуть в музей, посвященный Рудаки, который родился неподалеку, но все дело в посещении выжженной солнцем «Помпеи Центральной Азии», археологического памятника древнего Пенджикента, где на террасе находятся руины некогда значительного согдийского города и крепости.
Продуваемый ветрами и немного заброшенный, этот участок Шелкового пути отдал огромные сокровища, включая фрески восьмого века, которые экспонируются в Душанбе (другие части вывезены в Государственный Эрмитаж в Санкт-Петербурге). Пенджикент развивался благодаря торговым путям и своему плодородному положению у реки Зарафшан, буквально «рассыпающей золото», и он по праву гордится своей древней историей.
Как и во всех хороших городах Шелкового пути, в Пенджикенте есть пара приличных базаров, где продают вишневое варенье без косточек, свежий хлеб из тандыра и огромные бадьи восхитительно густого, йогуртового чака, который готовят с укропом или редисом. Если вы любите фрукты, вы также можете купить таджикские лимоны, тонкокожие и гладкие, как сливы.
Запаситесь всем, что вам понравится, особенно если вы собираетесь отправиться в поход по близлежащим Семи озерам — цепочке бледно-бирюзовых водоемов в Фанских горах Таджикистана, которые предлагают отличный поход. (В последний раз, когда я гуляла там, я наблюдала, как орел спускался за падающим котенком, которому было не больше пары недель от роду. Котенку удалось спастись, нырнув под скалу.) Если эти горы относительно доступны, то Высокий Памир, или Бам-и-Дунья (Крыша мира), расположенный на другом конце страны, нет, но он предлагает поистине дикие возможности для похода.
Немногие достопримечательности могут сравниться с Шахи-Зинда в центре Самарканда, аллеей мавзолеев и океаном голубых изразцов XIV и XV веков.
Однажды, чтобы добраться до Хорога, ворот в эти горы, я купила последнее место в крошечном двухмоторном турбовинтовом самолете, и мы поднялись в воздух, пролетев всего в нескольких метрах от острых краев 7000-метровых гор. В другой раз я вернулась вниз на микроавтобусе, и дорога до Душанбе заняла 16 часов.
Более мягкие приключения можно найти в северном таджикском городе Худжанд, окруженном абрикосовыми деревьями и полями пшеницы, которые питаются бурлящими каналами реки Сырдарьи, древнего Джаксартеса, где когда-то плавал и сражался Александр Македонский со своими армиями. Но я отвлеклась.
Любители Шелкового пути отправятся не в горы, а к таджикско-узбекской границе, где, немного спланировав поездку на такси, вы сможете покинуть свой гостевой дом в Пенджикенте утром и к обеду заселиться в гостиницу в Самарканде.
После окончания долгого автократического правления президента Узбекистана Ислама Каримова (1989–2016 гг.) туризм переживает бум, и Самарканд, город, который, как никакой другой, подпитывает воображение Шелкового пути, знает об этом. Мало что может сравниться с Шахи-Зиндой в самом сердце Самарканда, аллеей мавзолеев и океаном синей плитки, датируемой XIV и XV веками.
За ней находится старое еврейское кладбище, где иллюстрированные надгробия рассказывают о жизни похороненных здесь людей: портных, парикмахеров и красильщиков тканей. Многие самаркандские евреи были музыкантами и играли при дворах эмиров. Сегодня их осталось очень мало, большинство уехало в Израиль или США.
Затем находится Гур-и-Амир, мавзолей Тамерлана, с его черепичным куполом, взмывающим на 30 метров в небо, и знаменитым надгробием, одним из самых больших в мире кусков нефрита. Для большинства достаточно знать, что, куда бы вы ни ступили в Узбекистане, вы идете по следам великих игроков, арабских ученых и китайских купцов.
Колоссальная площадь с минаретами и монументальными мавзолеями, выкрашенными в пустынный цвет, была центром империи Тамерлана. Она по-прежнему поражает воображение.
Сейчас здесь с каждым годом появляется все больше международных гостиничных брендов и туристических автобусов. Но сколько бы ни мигал неоном Регистан - колоссальная площадь города с минаретами пустынного цвета и монументальными мавзолеями, которая была центром империи Тамерлана, - она по-прежнему поражает воображение.
Все эти разговоры о переменах не означают, что атмосфера старого Самарканда полностью исчезла. Во дворах дети запускают воздушных змеев, а узбекские старики попивают чай под древними тутовыми деревьями. Гостеприимство по-прежнему проявляется свободно и с огромной щедростью, и, хотя культурная динамика торговли на Шелковом пути изменилась, вы найдете людей, торгующихся о цене золота и рулонов прекрасных тканей икат в цветах радуги, как они делали это всегда.
Автор: Кэролайн Иден
Источник: On the Silk Roads: adventure and historical riches in Tajikistan and Uzbekistan
Перевод Дианы Канбаковой
Фото из открытых источников